окровавленным кинжалом
солнце вскрыло грудь метели.
алой меткой полыхало
среди снега сердце зверя.
в ледяных чертогах легче
принимать венец терновый,
и терпеть удары плети
хладнокровной и суровой.
стертых лап следы во мраке
не ищи: Луна-сестрица
с глаз голодных скроет знаки,
с черной тенью сговорится.
не держи меня! позволь мне
гордо глянуть в очи рока,
и схлестнуться в битве с болью
до смертельного итога.
я тебе оставлю сердце,
береги его биенье,
чтобы было чем согреться
мне в минуту возвращенья.
я в груди заледеневшей
сохраню твой след, волчица, -
сердце зверя отогревшей
не дозволено забыться.
слиплась шерсть в потоках крови,
и всё ближе пораженье,
но, отмеченный любовью,
я не уступлю забвенью!
чтоб однажды лунной ночью
гордо в дом войти твой снова,
смерть свою порвавшим в клочья,
рока сбросившим оковы.
я вдохну твой теплый запах
в полусонном упоеньи,
снег стряхнув, прилипший к лапам,
на твоих засну коленях.
|