Сонька золотая ручка

Она родилась в 1846 году под Варшавой,
И росла среди воров контрабандистов.
Постепенно окружалась дурной славой,
А опыт набирала очень быстро.

Пропитывалась авантюрной пылью,
Мечтая о будущих делах.
Хотела все задумки сделать былью,
Но не думала гнить в кандалах.

Ходила под фамилией Шейндле-Суре Соломониак,
Только это в прошлое кануло, ушло.
Когда ей встретился вагонный вор карманник,
И тут всё мигом поехало пошло.

Это был Михель Блювштейн,
Тоже занимался тёмными делами.
Умён в картах как Эйнштейн,
Делал шу, шу c красивыми словами.

Соня поймала временно кураж,
И взяла его фамилию Блювштейн.
Она вышла за него вдруг замуж,
Ходила под этой фамилией до конца дней.

Но немного была с Блювштейном,
А воровством дальше наслаждалась.
Не хотелось больше жить семейно,
И на беду с любовью повстречалась.

Недолго длился в жизни шик,
Воровской нарушила закон.
Пришел ошибки гадкой миг,
Она сыграла с любовью кон.

Влюбилась в шулера Качубчика,
Который сдал её легавым.
Предал как последняя сучка,
Хотя не был он шалявым.

И увезли далеко на Сахалин,
Но она там не изменилась.
Не было ни денег, ни малин,
Обокрасть адвоката как – то умудрилась.

Жандарма соблазнить сумела,
И на рывок одна пойти решила.
Её поймали, убежать не смогла,
За это сослали в делание места Сибири.

А дальше в поселение попала,
Жилось туго, кругом был пресс.
Притоны разные сама держала,
Только её душу разрывал бес.

К дочкам осталось у неё влечение,
Вся сломленная духом и больна.
Это рождало большое угнетение,
От него в побег пошла сполна.

Сил было мало совсем стара.
Конвой нашёл её когда светало.
В побеге не дожила до утра,
И возле лагеря в муках умирала.

Но ходили легенды на словах,
Что якобы не она сидела.
Вовсе не сгинула там в тех краях,
А двойника к себе пригрела.

Будто где то дальше ходит,
И живётся ей лишь всласть.
Своей ручкой, да обманом водит,
Что захочет, может красть.