Как канат на шее вздулась вена
Дяди Васи, в прошлом моряка.
Он орёт, что мочи есть:" Елена"!
Подперев ручищами бока.
Голова не то, что после палки -
Хуже, так гудит - нет сил молчать:
"Ух, куда зашхерила, нахалка,
Поллитровку, к-л-м-н-мать!"
У подруг седая тётя Лена
Причитает, труся выходить:
"Что же вы, родные, он поленом,
Коль приду, захочет угостить.
Пусть проспится, там и разберёмся.
Я не сунусь, боже упаси.
Невзначай лицом к лицу столкнёмся,
То вперёд ногами выноси.
Мне его приёмы разговора
Тридцать лет знакомы без прикрас.
Он поправить может и без ссоры,
Если взбрендит, профиль и анфас.
Посмотреть, так он всегда не в духе.
Про него ж такое говорят -
Не способен и обидеть мухи.
Что я, ниже мухи в тыщу крат?
Ой, не знаю, я сама в догадках,
Столько лет живём без перемен.
Бросить? Как же? Нам жилось не сладко,
Без меня он пропадёт совсем.
Он тогда в конец уже сопьётся,
Окунётся в омут с головой,
Поскользнётся, навсегда забьётся.
Что произойдёт тогда со мной"?
...Голубым огнём горит конфорка,
Закипает чайник на плите,
Сквозняком подхваченная шторка
Над людьми танцует в высоте.
И летят, извечно при запасе,
Отражаясь от скопленья стен,
Призыв нудный пьяных дядей Васей
И тревога плачущих Елен.
|