Сыну.

Тревога, тревога, тревога…
И нет ей пока что конца.
Мой сын выбирает дорогу
Без родины и без венца.

Упрямо он рвется на «волю»,
«Страховка» натянута в нить…
И как бы мне не было больно,
Придется его отпустить.

Он думает, мой несмышленыш,
Что всё это сможет пройти.
Как много таких ослеплённых
На гибельном этом пути!

Зачем же чужие ошибки
Опять и опять повторять?
Мираж этот призрачно-зыбкий
Пытаться найти и догнать…

Я тоже искала «свободы»,
Не вспомнить теперь без стыда
Те, ложью убитые, годы,
Те дни, что ушли в никуда.

В угаре греховном без света,
Без веры, без Божьей любви,
Меняла я жизнь на монеты,
Ища их в дорожной пыли.

Царицей ходила пред всеми,
В душе лишь рабыней была.
А годы так быстро летели…
Среди бесконечного зла.

Что было б со мною? Не знаю.
Мне руку Господь протянул,
И, заново жизнь постигая,
Увидев любви глубину,

Проснулась я. Мир долгожданный
Вошел в мою душу и дом…
И вот теперь сын в тот же самый
Увы, погружается сон!

Что дорого было – забыто.
Придуманный собственный мир
Его уже манит магнитом,
Паденья отметив пунктир.

Тревога, тревога, тревога…
И нет ей пока что конца.
Мой сын выбирает дорогу
Без родины и без венца.

Я буду молиться до смерти,
До боли, до пота, до слёз,
Чтоб взял мой Господь милосердный
Упавший страховочный трос…

Мне нужно не так уж и много –
Хочу, чтобы сын мой-гордец
Колени склонил перед Богом…

Моим материнским тревогам
Тогда лишь наступит конец.