ПРИЗНАНИЯ ХАРЬКОВСКОГО ВИЙОНА (5)

(Поэма-мистификация о никогда не существовавшем харьковском поэте. Всё, описанное в ней, исключительно плод фантазии автора)

Уж не знаю зачем, обменял я кастет на гранату.
- Уложу! - на Благбазе торговцам кричал.
Я бы бросил ее, но, спасибо, скрутили ребята,
А гранату я позже кому-то за трёшник загнал.

Умыкнул пистолет у заснувшего пьяного вохра.
Если б были патроны, кого-то пришил,
Псину двинул ногой - кувыркнулась и сразу издохла,
В руки взял голубка - и, сдавив пятерней, задушил.

Стал бояться себя - все повадки мои изменились:
Руки прятал в карманы, глаза от друзей отводил,
Не писались стишки, даже шкеты - и те отступились
Не зазвать никого - я остался один..

Бросил в школу ходить, полюбил на диване валяться,
Всё, что в доме осталось, на туче продал.
И умершая мать по ночам ко мне стала являться –
Я не помнил ее - лишь на стареньких фотках видал.

А теперь, обнимая меня, в изголовье
Всё сидела, и гладили пальцы ее
Мои щеки и лоб, нежно трогали губы и брови...
- Весь в меня ты, сынок, а отцова в тебе ничего.

Не цепляйся за жизнь - что тебе в ней досталось?
Сладок будет твой сон у меня на груди...
Я, с трудом из холодных объятий её вырываясь,
Всякий раз говорил ей одно: уходи.

И она удалялась с улыбкою жалкой,
Но рукой за собою куда-то маня,
Я бродил спотыкаясь по зимнему парку,
И бессильные слёзы душили меня.

Был готов на убийство и самоубийство,
Есть не мог ничего - только жужку глотал,
Но иной оборот мои приняли мысли –
Про поэта Вийона я раз прочитал.

Ах, Вийон Франсуа! Брат по духу и крови!
Знал ты толк и в стихах, и в чужих кошельках,
На законы плевал - был бродягой и вором,
А теперь и велик, и прославлен в веках.

А раз ты, то и я - падший, но не пропащий - ¬¬¬
Мне ли с даром таким вслед плестись за тоской?
Опостылел Госпром - отмету день вчерашний?
Поиграюсь чуток со старушкой Сумской.