Аэропорт. В порывах ветра трепещет баннер

Аэропорт. В порывах ветра трепещет баннер,
изрядно выцвел под палящим солнцем.
и конечно порван и потрепан
разбушевавшимся Афганцем —
каскадам жестких бурь песчаных .
Кабульская долина.
Роза ветров во власти Великого Пророка.
И запах, приторный — в огне закат Востока.
И непривычной вязью надписи о чем-то…
Горланят ишаки. И языки пушту, дари
на Шари Нау срываются на крик
и предлагают в лепешку из тандыра
баранину с жирком завернутый шашлык.

Наряды скудные. И в никуда бредет толпа.
И лица волос покрывает — экзотические лики .

Мужи на корточках лопочут о чем-то, о своем,
не многим исполнилось под сорок.
Аллахом избранные постигли мудрость старики.

Туземки скрыты в паранджи — не увидать черты
Как прекрасны проказницы на вид ?
Наверное умопомрачительно страшны,
а может быть необыкновенно хороши ?
Раздолье для не бывавшего в горах Ван Гога.
Каприччио непонятого многими Востока.

И романтические бредни семьями исключены.
И лишь на свадьбе увидишь прелести
своей жены, которая томилась в ожиданьях
с незнакомцем страстной первой ночи,
и до кончины дней своей единственной любви.

Командировка в прошлое и места нет амурам.
девчушка, с лицом прикрытым ,
глазами черными, как смоль смотрела—
ну, прямо мальчик босоногий сорванец.
И замирала плоть, и кот не смел мурлыкать
и непорочный запах тела гонял по вене кровь.

И закипала в радиаторе вода.
Встать на ночлег в чужом ущелье не веселье.
Бычки в томатном соусе, галеты, сало иногда
неприхотливая солдатская еда
нам подавала в беспокойных снах надежды —
проснутся утром под крики муэдзина.
А талая в ручье вода нас заставляла
быстро приводить себя в порядок.
И не нужны нам были терапевты доктора,
от алой крови их бросало в дрожь.
Жесткими нас сделала судьба.

А может было все это зря ?
Нас предали прагматики вожди
и откосившие от службы в армии сынки.
Нам объявили : Вы в жизни проиграли.
Напрасные из прошлого страданья
нам не зачли пришедшие во власть
болтливые юристы со стороны.