На берегу лесной угрюм-реки
Ночь таяла туманом над водою,
Костёр погас и тухнут светлячки,
И штиль накрыл природу тишиною.
Роса рассыпалась в густой траве
Бесчисленным жемчужным покрывалом,
Ждала рассвет, мечтая на заре
Испариной подняться над туманом.
Немой пейзаж, застывший в берегах
Природных колдовских переплетений
Рыбак нарушил, к речке пришагав
Из города на место вожделений.
Он здесь вчера прикармливал линя
И до восхода к речке торопился.
Надев на кованый крючок червя,
В прогале камышовом примостился.
Услышал громкий плеск за камышом
И звонкое хихиканье сопрано.
Глядит в воде, по пояс голышом
Девица мириады брызг плескала.
Блеск изумрудный в длинных волосах,
Божественная грудь – предел желаний,
Но стоило взглянуть в её глаза,
Рыбак покинул мир воспоминаний.
Послав ему воздушный поцелуй,
Девица напоследок рассмеялась,
И вмиг чешуйчатым хвостом вильнув,
Кругами волн на глади попрощалась.
С тех самых пор рыбак всегда молчал,
Покорность в его действиях сквозила.
Диагноз врач смущенно написал
На полную травмато-амнезию.
Я был той ночью у угрюм-реки,
В надежде подтвердить поверья старцев.
Смотрел в его потухшие зрачки,
Причину знал потерянной прострации.
Диагноз я оспаривать не стал,
Чтоб слабоумным всем не показаться.
С тех пор в поверья верить перестал,
Опасно искушенью поддаваться.
Грешу, конечно, он же пострадал,
Но рад, что мне её глаза не снятся.
Меня всевышний тоже наказал
Сопрано заставляет содрагаться.
|