Начерти мне мир иллюзии
там,где цвет весомей линии.
Мы с тобой казались лишними
здесь,на палубе времён.
Я,как девочка,конфузилась.
И тянулись сутки зимние
слишком долго и нарочито
в свете избранных имён.
На волне какой-то станции,
той,что радио-эфирами
приглашает в мир прострации
под названья всех нирван,
я тебя любила танцами,
возвращаясь бумерангами
к этой линии падения
в звёздный бархатный карман.
Мой не друг в камзоле флисовом
и в бубенчиках серебряных
целовал мне руки зябкие,
согревая лёд обид.
Я-в движении актрисовом,
под мантильей богом изгнанной,
танцевала смерть красивую.
Видишь,больше не болит.
Ты дарил мне мир раскатистый
громовержцем всех обиженных.
Ты метал над миром молнии,
превращая мир в металл.
И пошли седьмые пятницы
тех времён,где были лишними.
Только мы об этом помнили.
Жаль,что нас никто не звал.
Бросив якорь у обочины,
застолбив кусочек прошлого,
отогрев костром действительность,
и допив на кухне чай,
мы,как раньше,заморочены
без лукавого и пошлого
гениальностью познания,
повстречавшись-невзначай.
|