В детской

Подымается солнце,
И в комнату падают тени –
Друг на друга, стараясь занять силуэтами кресло,
Где когда-то сидели их плоти из плюша и пластика.
Подоконник в те годы был местом понурых растений,
О которых весёлая, добрая девочка Настенька
Даже не вспоминала.

Из кресла, где пыльно и тесно,
Отправляются тени по выцветшей стенке к дивану.
Им не страшно ползти по отвесной и гладкой поверхности
И плевать, что покоится снизу – ковер или бездна.
Уменьшаться страшнее –
Стремление лечь по отдельности
Заставляет сжиматься,
Сжиматься,
Сжиматься,
Сжиматься... давя на
Самолюбие, гордость и все, что еще остается
От пропитанной пылью, таящейся в свете материи.

Покидая диван против воли, желаний и планов,
Тени снова срастаются, мелко дрожа над потерями
Исчезающих контуров; осознавая, что солнце,
Забавляясь лучами, не видит своих порождений.

Продвигаются дальше – навстречу настенному зеркалу.
Попадая на зеркало, всякая тень ужаснется
От того, как ее безобразит, корежит, коверкает,
Добавляя цвета, очертания, четкость... уже не
Позабытого светом пятна, а конкретной детали
Окружающей жизни, застывшей на фоне красивого
Заходящего солнца...

Почти растворенные, тени,
Понимая, что луч ускользает и тщетно просить его,
Вспоминали о том, как, при выезде, Анастасия
Забирала растения, чтобы они не завяли.