Иловайск

Из цикла «На гражданскую войну на Украине»

Оставшись в Запорожье, мог и я
в забитом морге на полу бетонном,
с молчащим сердцем, неподвижной кровью,
быть дальше отдаленнейшей звезды
от слёз, расходов и забот родных,
убитый где-нибудь под Иловайском
«инструктором» из дружеской страны.

И в варианте том, который стал
реальностью – двенадцать лет в России,
окраина села, река и лес
(сегодня ночью стали снова белым),
напялив этот выбор как подросток
мундир отца, мундир небытия,
я думаю, садясь за стих: «Зачем?»

Рёв ярости души над дрожью тела?
Валькирии, ведущие в Валгаллу?
Когда-то, где-то, но не здесь. В степи
ползущая колонна БТР-ов.
«Героям слава!» - встречный прокричав,
в кармане жмёт на кнопку «Find IPhone».
Залп «Урагана». Мясо и металл.

Или всё дело в «more pro patria»?
Несчастная patria, что была
жемчужиной, в коронах двух Империй!
Как низко пали сильные! Сейчас ты,
колония для олигархов с их
дворцами в Лондоне, детишками в Сорбонне,
милицией, бандитами, судами.

За путь в Европу? Боже мой! Погибнуть
за то, чтоб девушка с села из-под Волыни
меняла памперс в шведской богадельне
крикливой ведьме? Пасть за Oster-Plan?
На жухлых листьях расписаться кровью
«что нет в нас правды, приходите княжить»?
Призвать, склонившись, комиссаров из ЕС?

Или ответ, таится в снах, когда
молчит листва, но шепчут правду корни?
И среди снов, один ужасней прочих -
у зеркала стою я и не вижу
себя в его металле, так как слит
с предметами, какие можно смело
продать, купить, задвинуть, поменять.

Скажу о том же, на Высокой Речи
(а для чего еще нужны стихи?):
когда душа, как говорит легенда
«Мытарства Феодоры», воспаряет
покинув тело, в ввысь, она должна
суметь ответить «нет!» кружащим бесам.
И выбор невелик – «нет» или смерть!