Ферботен!

Лекзырский крест – так называлось место встречи трёх ветвей ледника Лекзыр с общим стоком в Сванетию. Одна из них, спускавшаяся к югу от Главного Кавказского хребта, была грандиозным ледопадом , изрытым трещинами и разломами. Этот ледопад внизу обрывался крутым склоном с характерным названием – «Джантуганский лоб».

Наша «великолепная восьмёрка» подошла сюда на исходе третьей недели горного похода. Над лбом находилось обширное снежно-ледовое плато обрамленное несколькими перевалами. Через один из них – Западный Джантуган, предстояло спуститься в долину Баксана и после прохождения седловины Азау попасть в аул Хурзук, из которого можно было уехать домой.

Аккуратно пройдя сквозь ледовое хитросплетение трещин в центре «креста», мы поднялись чуть выше по простым скалам. Там оказалась уютная площадка, заросшая зелёной травой с мелкими цветочками. Поблизости, в десятке – полутора шагов, со скального отвеса звенел узкий поток водопада. Не теряя времени, поставили палатку – ангар и, накрыли её полиэтиленовым тентом, в нише между валунами разожгли оба примуса. Ужин поспел быстро. Предвкушая столь желанный праздник живота, под звякание мисок и кружек, мы собрались вокруг большого камня,.

Размещаясь поудобнее, я сменил позу и краем глаза заметил какое-то шевеление над нами в верхней части ледника. Приглядевшись, различил маленькие фигурки двух людей, которые махали руками, возможно они и кричали что-то, но шум близкого водопада заглушал все остальные звуки. Рукой с зажатой в ней ложкой сделал приветственную отмашку и совсем не ожидал, что те двое так запрыгали, словно их кто-то дёргал за верёвочки. Этот бесфлажковый семафор сразу заставил нас догадаться, что наверху что-то произошло. В котелке остались остывать макароны с тушёнкой, группа рванулась к ботинкам и остальным шмоткам, разложенными для просушки на камнях вокруг бивака.

Уже были надеты кошки и страховочные системы, когда я понял, что всей толпе нет смысла лезть наверх и разделил её пополам, взяв с собой врача Витю-Айболита вместе с Валеркой и Колюнчиком. Остальных – обеих Олегов с Шуриком оставил под присмотром Натки, наказав быть наготове в случае чего.

Вбивая в лёд зубья кошек и помогая себе клювиками ледорубов мы где-то за полчаса поднялись к подножию очень крутой ледовой стенки. От вызвавших нас парней отделяло чуть больше десятка метров. Уже можно было хорошо различить их довольно-таки молодые лица и слышать друг друга. Первые же фразы, которые мы услышали от них, были произнесены с каким-то басурманским акцентом. Оказалось – немцы! Худо – бедно, но они немного понимали по-нашему. На предложение спуститься по стенке к нам, показали, что у них нет верёвки. Это очень удивило, но ладно, разберёмся потом!

Валерка пару раз безуспешно пытался закинуть наверх конец верёвки с привязанным к ней ледобурным крюком, броски чуть-чуть не доставали до края кармана, где находились эти двое. В третий раз попробовал это сделать я. По закону подлости, раскручивая верёвку, я на последнем взмахе зацепил рукой распухшую от герпеса губу Айболита! Мы люди русские, на Витином лице без всякого переводчика читалось все то, что он думал обо мне в тот момент! Хотя, может именно из-за этого удара, его губа через пару дней пошла на поправку!

В конечном счёте все точки над «Ё» расставил Колюнчик. Он, ввинтив пару ледобуров, царапая лёд кошками и ледорубом, обошёл стенку с левой стороны и залез к немцам, протянув за собой верёвку. Там опять пришлось удивиться – у «басурманов» из снаряжения была только пятиметровая стропа. Ни кошек, ни обвязок, ни ледорубов – вообще ничего от слова вообще! На ногах туфли – полукеды с обрезиненной подошвой, типа таких, в которых играют в футбол, тонкие куртки, застёгнутые до горла. У одного надеты джинсы, у другого какое-то трико и было заметно, что обоих уже трясло от холода.

Колюнчик с поднявшимся к нему Валеркой сделали из репшнуров обвязки и надели их на незадачливых пилигримов. После, связавшись накоротко верёвкой, парами спустились вдоль проложенных перил в обход стенки. Дальше было проще, если не считать того, что где-то на середине склона пришлось увёртываться от нескольких камней, слетевших с Гадыла – вершины, возвышавшейся над ледником с западной стороны.

Группа встречи ожидала без трубных звуков и фанфар, но Натка успела навести на себя соответствующий «дипломатическому этикету» некоторый макияж. Немцы даже в первые минуты с неё глаз не сводили. Их и спасателей напоили свежим чаем, помогли поставить палатку возле нашего ангара. Вместе доели подогретые макароны под порцию «командирских».

Затем мы приступили к «допросу пленных». Как они попали сюда с этакой верёвочкой и парой берёзовых жердей, с уже сбитыми нижними концами? Вопрос прояснился, когда нам показали маленькую, чуть больше ладони картосхемку, где перевалы были обозначены крестиками без названий и категории трудности. Преодолевая языковой барьер, узнали, что они приехали на Кавказ из Франкфурта-на-Майне и собирались попасть на море через перевал Бечо, который был намного проще любой Джантуганской перемычки и находился совсем в другом ущелье. Это называлось – бес попутал.

Скорее всего, эти авантюристы пролезли через перевал Ложный Гумачи. Бергшрунд под ним, как мы увидели через сутки, был завален снегом, затем они благополучно миновали верхнее плато, а когда началась зона ледопада, нисколько не сомневаясь, дёрнули вниз, к зеленеющим вдали тропикам Грузии. Сначала на очередную ступеньку съезжал первый, держась за стропу, потом второй соскальзывал в его объятья. Таким макаром им удалось преодолеть несколько десятков метров. Но финалом этой акробатики стала мышеловка ледового мешка. Назад ну, никак не получалось, а вниз, по очень крутому и длинному ледовому склону, у них хватило ума не спускаться. Нас они заметили ещё на другой стороне ущелья, когда мы подходили к кресту и пытались докричаться. Шурик с Наткой припомнили, что вроде как слышали чьи-то голоса, но не поняли – откуда. С креста обзор закрывал перегиб ледника. Их, по счастливой случайности, увидели только с места бивака.

Олег – Леденец, узнав от меня, как звучит по-немецки слово «запрет», несколько раз произнёс : – «Ферботен!», поочередно тыкая пальцем в их посошки, обувь, короткую стропу и, напоследок в сторону ледопада, уже скрывавшегося в сумерках. Это было просто удивительно, как им повезло пробраться там, где любое место могло стать последним пристанищем. Ощутимый вечерний холод прервал «содержательную» беседу . Сказав друг другу «Гутен нахт», разошлись по палаткам.

После завтрака Курту и Франку показали сверху, как без заморочек попасть на тропу в Местию. На прощание они одарили всех пакетиками с жвачкой и жестянкой в которой, судя по этикетке, был абрикосовый компот. Попросили адрес Олега и Натки Леденевых, тем позднее пришлось искать словарь, чтобы читать письма из далёкого Дюльмена, что находился в земле Северный Рейн-Вестфалия. Через некоторое время мы увидели их внизу у начала тропы и тоже ушли по своему маршруту.

Спустя несколько лет припомнив эту историю я сочинил шутливые стихи, на которые один из моих друзей отреагировал с присущей ему «политкорректностью»: – «Виват Россия! Гитлер капут»!