В Змеиной Коже(7часть)18+

Сэм фиаску потерпел.
И немного присмирел.
Он в Малаховку поехал,
Для своих шпионских дел.
+++
А с восточной стороны,
В тот посёлок, для войны.
Подъезжал зам весового,
В окружении шпаны.

Назовём мы зама- «Зуб».
Он был злобен, но не туп.
И зуб имел на весового.
Что ты будешь делать тут.

Прежде чем идти вперёд,
Этот самый сумасброд,
Провести решил дознанье,
Кто «Шмеля» отправил в гроб.

У коллектора реки,
Собрались все бандюки.
«Бес» был лучший друг «Шмелёвый».
Точки ставить стал над и:

- «Шмель», когда присел за стол,
В руки взял лихой прибор….
Тот прибор, должно быть стрельнул.
Мёртвый «Шмель» упал на пол.-

«Зуб» решил, что тот прибор,
Для иных, как лава с гор.
А он сам заключит с Саней,
Джентльменский договор.

И рисковый уркаган,
Тут же выхватил нага.
Шесть раз бахнул, и шесть трупов,
Он в коллектор покидал.

В Подмосковье у бугра,
Есть секретная нора.
Он решил в ней отсидеться,
Чтобы не нашла братва.
+++
А Санёк купил авто.
На пиджак сменил пальто.
И всё думал, куда б сдёрнуть,
Так, чтобы не знал никто.

Третьи сутки идиот.
В Бэ.эМ.Вэ своём живёт
С другом Нагом третьи сутки,
Пьёт коньяк, и мясо жрёт.

Так живёт, тут, оба-на.
Шелудивая шпана,
Ставят парня на гоп-стоп.
Наг в глаза им ядом, на.

Шантрапа, давай визжать.
Санька бросился бежать.
Нагу выговор устроив,
Как он смел в глаза плевать?
+++
А из шестерых братков,
Пять осталось трупаков.
«Беса» пуля оглушила.
Он везучий был, как Бог.

«Бес» у речке полежал,
К весовому побежал.
Весовой, по кличке «Князь»
Мадригалы сочинял.

«Бес» лишь варежку раскрыл,
«Князь» бандита осадил.
Чтоб стихи его послушать,
Парня в кресло посадил.

Говорит:- Послушай, псих,
Мой великолепный стих.
Есть великие поэты,
Я, гораздо круче их:

-В голубой тайге далёкой,
Лагерь спрятался барачный,
Невысокий и дощатый,
На клоаку он похожий.

Ощетинился, как ёжик
Он колючкой и штыками,
Чтобы «зеки», бедолаги,
Жили славно и комфортно,
Словно шейхи в Эмиратах.

А «пасут братву блатную»
Вологодские ребята,
Если проще, «вертухаи»
С пулемётами на вышках.

Коль решишь «рвануть на волю»,
Тут же острые патроны,
Твой порыв слегка остудят,
И приляжешь ты в сугробе,
Алой кровью истекая.

Но «братва» не унывает,
Пьёт «чифир» жуёт иголки,
Что с сосны и ёлки с кедром,
Чтоб цинга не докучала,
Жить без боли много лучше,
Со здоровыми зубами.

Каждый день, часов двенадцать,
Упражняются те «зеки»
В пило-рубочном искусстве,
На делянках лес валяя.

Испод топоров острожных
Всё летят на землю щепки,
Терпкий запах источая,
Иот запаха такого,
«Зеки» прутся, как от «кокса»,
Как простые наркоманы.

Но работая на зоне,
Ты не скрючишься от ломки,
Здоровее только станешь
От физической работы.

Как тайгу накроет вечер,
Своим плотным покрывалом,
Топоры заткнув за пояс,
Вся «братва» вернётся в лагерь,
Чтобы порубать «баланды»,
Очень вкусной и полезной,
Как еда из ресторана.

И набив свои утробы,
Разойдётся по баракам
Разномастная орава,
Чтоб швырнуть свои скелеты
На дощатые, на нары,
Что нежней любой перины,
И теплей гагары пуха.

Жирный «пидор» робко прячет
Жопу толстую под нары,
Но его «шныри» отыщут
По приказу «основного»,
И пыхтеть ему на «шишке»,
Лагерь мрачный проклиная.

Поздней ночью ахи, охи
Поутихнут, и уступят
Место богатырским храпам,
Что бараки сотрясают.
Это «зеки» безмятежно спят
И снов совсем не видят,
До чего они устали,
Намахавшись топорами.

А на утро всё по навой,
Как волчок забавы детской,
Обороты набирая,
Загудит, крутясь на месте,
В голубой тайге далёкой.-

Я, манерою своей,
Прямо Горьки! Вот ей-ей!
Но, базарят братаны!
Что я Горького крутей!-

продолжение по просьбе...