Неотлучный

Витя, Витя, Витя, Витя -
он повсюду и везде:
на земле и на орбите,
на воде и на звезде.

На вокзале и в шкатулке,
у фонтана и в снегах,
и в ближайшем переулке,
и на сердце, и в ногах.

Он в листве и он у пушки,
он в Москве и он в Твери,
он в стихах и у подружки,
где гуляли до зари.

Он на фото и в реале,
он на кухне и в саду,
на концерте, фестивале
и в 17-м году.

Он на пляже, он в Париже,
он и там, куда ему
не пристало бы, но ближе
не бывает. Потому -

неотлучный, неотлучный.
Ах, какой счастливый брак!
А поэт, как завидущий
нераскаянный дурак.

Будьте счастливы друг с другом,
как и были вы всю жизнь.
Мы останемся за кругом
неотлучности, кажись.

Вам без нас живется классно.
Потому что столько лет
неотлучным быть - прекрасно!
Не сумел бы так поэт.

Мне бы в голову не вдуло,
чтобы всюду и всегда
рядом с Вами быть, подумай,
будь Вы даже и звезда

всей германской индустрии,
промышляющей одним.
Мы бы очень Вас простили
за партийный псевдоним.

Но всё время: каждый вечер,
каждый день и всяку ночь -
неотлучным? я не вечен.
И один побыть не прочь.

...Снова утро, снова кофе.
Неотлучный, как рассвет.
Знаешь, у поэта-профи
ничего по правде нет.

Ни машины и ни дачи,
ни зарплаты, ни тряпья,
ни здоровья, ни удачи, -
только верная семья.

Что же Вы хотите, фрау?
Вы с супружником - одно.
Я ворвался не по праву
в вашу жизнь-веретено.

Да, стихи мои - не твиттер.
Откровенны, глубоки.
И нежны, как Суламита,
но они всего - стихи.

Неотлучный много больше
всех шедевров на земле.
Он являет правду Божью,
а не образы в стекле.

Образы - лишь украшенье.
Ну, порою - ренессанс
сверхдушевного решенья -
приобщаться Божьих трасс.

Только это - много реже
получается, мадам.
Чаще все поэты режут
жизнь свою на чемодан.

Да и не свою - чужую.
Много в образах, увы,
ложных строк - за небольшую
благодарность от молвы.

Неотлучный - много лучше.
Он не может жить без той,
что всегда ему попутчик -
Вифлеемскою звездой

озаривший жизнь однажды.
С тех вот пор он и идет
за звездою, как отважный,
обязательно найдет

он Христа. А это - Слово.
Слово больше наших фраз.
Все поэты безусловно
это чувствуют, но раз

я поэт, то должен как бы
выражать себя другим.
В этом очень мало правды.
В этом очень много грим.

Я стараюсь, как умею,
вдохновению не лгать.
Но оно, как Саломея,
начинает отторгать

Богом данную задачу:
верным быть всего одной.
Я ж - с любой смеюсь и плачу
и в алькове и в пивной

поэтической закваске.
Я вам проще объясню:
вся поэзия суть маски.
Иногда и в стиле ню.

Я сдираю их, сдираю,
а они - не отстают.
Неотлучно за трамваем
поспешают, узнают.

И приветствуют поэта.
Масок этих круговерть -
именуется беседа
с вдохновением: суметь

отделить зерно от плевел! -
а без этого, жена,
вся поэзия, уверен,
Богу Слову не нужна.

Ну а что не нужно Богу,
то погибнет навсегда.
С диким воплем - вся и скопом.
И останется звезда

на фуражке у Витюськи
и на фартучке твоем,
октябрёнок безыскусный,
пребывавший только в Нём:

во Христе.

...А пропаганда -
это Клопов во дворе.
Иудейская команда
фарисеев не в добре.

Атеистов, богоборцев,
провокаторов, как Маркс...

Неотлучный - это солнце.
А поэт - раскрытый глаз.

Глаз внимательный, но только
начинает выражать
он увиденное: койка
обращается в скрижаль.

Ах, никто еще не думал
и серьезно не писал
о природе слов и шума,
что поэт воспринимал.

Будь хоть Пушкин или Данте -
да, красиво, да, умнО.
Ну а как это по Правде -
перед Богом? - как в кино.

Классный фильм - поэты мира.
Где ярчайших кадров мельк -
всё же, миссис, не квартира
с неотлучным целый век.

Фильм посмотришь, почитаешь
аннотацию к нему.
И опять живешь и знаешь,
что придется самому

внучку мыть, обед готовить,
мужу выстирать портки;
и поэты поневоле,
как и лучшие стихи,

обращаются в мечтанья.
А мечтанья суть препон
для духовного познанья
Бога Слова, ибо Он

дарит нам любовь, блаженство -
неотлучные, поверь.
Нет в искусстве совершенства,
потому что это дверь

не Христова, а иная.
Так сказать, сама своя.
Отпирается, впускает
в царство неги; и семья

вдруг скучна, неинтересна,
ни романтики, ни грёз,
надоело, если честно,
относиться к ней всерьез.

Да, любому человеку
нужен отдых от труда.
И стихи тончайшим снегом
нас окутывают - да.

Этот снег - не раболепен,
тёпел, словно смех Ревекк.
Так и хочется в разбеге
окунуться в этот снег.

А пригреет солнца лучик -
снег уходит, тает, льет
слёзы: снова с неотлучным?
Кто ж поэта-то поймет.

Ты живи, конечно, только
предпочти меня ему.
Посмотри, как месяц долькой
освятил тебя одну.

На каком армейском плаце
ты испытывала то,
что со мной сейчас: остаться
очень хочется... Кино -

снова требует просмотра.
Снова нега, снова дрожь.
Неотлучный - безусловно
удивительно хорош,

но иное с ним, иное.
Не такое, как с тобой,
поэтическая воля,
воскрешенная любовь.

...Крест поэта - вдохновенье.
Неотлучного - семья.
Что же лучше, выше, звенья:
дочери и сыновья

или строк волшебных завязь,
как у бабочки, цветка?
Ах, поэты так зазнались,
что не ведают пока

этой правды. А она-то
позволяет даже мне
стать в натуре русским Данте
и очнуться на Луне.

Ну а дальше? там уж точно
ни тебя, ни сайтов нет.
Только вечных одиночеств
неметёный кабинет.

Как же я один-то буду?
Буду плакать и рыдать
по общенью, как по чуду,
что дарила благодать.

Почему поэт я, люди?
Почему не лейтенант?
Он сейчас, наверно, будет
приобщаться Божьих правд.

На фонтанах, на озёрах,
на вокзале, на дому.
Неотлучно, как спасённый,
ну а я попал в тюрьму.

Космонавты, помогите.
Запустите звездолёт
и домой меня верните.
Я не буду больше в мёд

окунать свои глаголы.
Ведь расплата - велика.
Коль стихи мои - уколы
для души силовика.

Гениальность, ты не святость.
Гениальность - скоростной
восхитительный октябрь,
что теперь пришел за мной.

И унес меня от Оли,
от жены и от подруг,
что уже забыли, что ли,
о поэте сладких мук.

И остался - неотлучный.
И остался - город Брест.
Ах, Луна плохой попутчик
для замужних и невест.

Ненадежный, как услада
от поэзии души.
Лучше звёзды лейтенанта
на погонах, малыши.

Лучше добрые прогулки
и кормление котят.
И домашние шкатулки,
что закрыться не хотят.

Лучше праздник новогодний.
И шампанское в руках,
как снаряд былых симфоний
на ученьях не за страх.

Обнимающие дети,
чашка кофе поутру
для единственной на свете,
без которой я умру.

...На Луне не сыщешь Храма.
Как умеешь, так служи
Богу Истины!.. Туманно
заметались миражи.

И Земля, как эпопея,
голуба и далека...
Я себе уже не верю.
Верю лишь в силовика.

Он поможет, он устроит
возвращение мое.
"Нет, ты вовсе недостоин", -
эхом катится в жилье.

Опускаюсь на колени
и молю Христа: спаси!
А в ответ: "Ты Мне не верил,
вот теперь и погости

вдохновенно и без срока.
Гениальность - такова.
Я дарил тебе с восторгом
лишь правдивые слова.

Ну а гений твой их путал
и неверно выражал.
И последняя минута
не нашла в тебе, служа,

покаяния, завета...
Это - вечный приговор".

...Нету более поэта.
Только лунный перебор.

Неотлучный, постоянный,
неотменный и без слов...

...И семейные поляны
озаряет Свет Христов.