Исповедь старого вора

Пошаркана судьба, подходит семьдесят пятый.
В наколках тело всё, он старый и горбатый.
Седины жгут на голове, за место волос пепел.
Жизнь пролетела быстро, как сибирский ветер.
Идёт не спеша в храм, что бы очистится душой.
Ведь сильно грешен, от лагерей совсем больной.
Подойдя к церкви, ослепился блеском куполов.
И горько прослезился, услышав звон колоколов.

Звените громче колокола, музыка ваша так чиста.
Облейте звоном небеса и посетите все забытые места.

Ему сковало душу, от мыслей о былом.
Он вспомнил малолетку, как становился там вором.
Этапы, ссылки, перегоны, конвоя пресс и спец вагоны.
Мелькала жизнь в голове плёнкой, все те прожженные зря годы.
Окрепши духом, к церкви подошёл, перекрестился в неё зашёл.
На исповедь батюшке решился, перед ним на колени опустился.
Выслушай меня, сказал ему, не тая, всю правду расскажу.
Жить я так больше не могу, ведь давно в себе грехи держу.

Звените громче колокола, музыка ваша так чиста.
Облейте звоном небеса и посетите все забытые места.

Излил душу в церкви старой, пошёл на выход очень вялый.
Хрипло дыша, брёл по дороге, но стойко взор навёл усталый.
На купола с крестами в небе синем и колокола со звоном разносимым.
Головой храму поклонился, уходить не хотелось, не торопился.
Сел на лавочке в скверу там закурил и глубоко дымом затянулся.
Вновь вспомнил, как его судили, по тюрьмам молодость топили.
Расстегнул рубаху, когда сердце прихватило, оно как сумасшедшее забило.
От боли упал вор рукой крест, зажав, а на его груди купала, расплылись задрожав.

Звените громче колокола, музыка ваша так чиста.
Облейте звоном небеса и посетите все забытые места.