Афронт: Страницы дневника

Харизма - его козырь,
Он перо макает в слезы!
На лист падают капли крови из носа,
Крови темно-вишневой, венозной!
Это плата за опыты, поставленные над собой!
Он, прижимая к лицу платок носовой,
Смотрит на отражение
В зеркале, которым он от рождения
Восхищался,
Но вот на перекос все пошло и он сломался!
И во взгляде его искать нечего
Кроме остатков души искалеченной!
Его состояние - черный квадрат с полосками счастья,
Где цели легко достигаются элементарным жеманством!
А он просто хочет начать достойно жить,
Без алкоголя, амфетаминов и анаши,
Чтоб любили его таким, какой он от природы,
А не так как умеют! Любили бы без притворы!
Его принципиальность давала уже трещину,
Когда он любил женщину!
Но сейчас он не готов на уступки,
Не готов пока окружают его проститутки
Это искусственное тщеславие, может, и мучает совесть,
Но он свечи не ставит перед иконами в стенах часовен!
Он еще верит в Бога, но уже Богу не верит
Ведь он его своими заповедями лишил химеры!
Всё, о чем желал, - это свой иметь дом он!
В котором он с семьей вместе
Проживал бы каждый месяц
Медовым!
Разве это так много?!?!
Разве это не лучше, чем пустота окон!
И вот он опять на лист капли роняет
И пером их ровняет,
Превращая в узоры,
Похожие на пирог,
А рядом его скромная часть
И в его руках перо -
Как оружие возмездия ученика, что на „отлично“ учась,
Был с позором
Отчислен,
Но калибр 5,45 от грехов всех грешных очистил!
Он скрывает внешним самолюбием внутреннюю ненависть к себе,
Но общественная слепота
Расценивает это как эпатаж!
А он просто копит силы на новый забег,
Чтоб преодолеть старый лимит,
Который поставил пальбой навскидку!
И пока безудержно вперед время бежит,
Он откладывает сроки реализации своих планов наполеоновских,
Чтоб продлить себе жизнь,
И по этому он его на белых страницах клеймит!
Его мечта стоит денег и денег не малых!
Мечты скрашивают жизнь бедняков!
Но ему в наследство от отца не досталось ничего, кроме мамы,
По этому он идет часто ва-банк, всё имущество ставя на кон!
Кроме дара речи он больше ничего не имеет,
И от написанного уже рука немеет!
Его слова то рычат,
То ласкают слух
Ему бы дернуть за рычаг
стоп-крана,
Но крепко спит на посту
охрана !
И эти листы
Не видели стыд,
Пока
Рука его их не коснулась!
A всё, что за труды в награду досталось -
Ухудшение зрения,
Сутулость
И усталость
Смертельная,
Он не вставая со стула,
Сам у себя всю молодость отнЯл!
И ему тем тяжелей,
Чем веселее и беззаботней!
Он пьет с ножа елей,
Но не жалейте его, ведь он тоже никогда Вас не жалел;
Любя вас из вожделения!
Он не заслуживает сожаления!
И запираясь с одиночеством в кубрике,
Отказываясь от благ людских, как в тюрьме,
Он создавал творчество не для публики,
Но все же именно с ним отправлялся в турне
Этот паяц, этот галда,
И оставлял в долгах
И слезах за собой города!
Но вот фату
Фатум
Ставит ультиматум!
Одним словом
Он сломан!
"Что дальше?"
Сложилось в его жизненный слоган!
Прислушатся к советам таких же галдящих?
Но чтоб ему не вторили,
Это все теории!
Его ночи всё длиннее длятся!
На лист падает еще одна слёзная клякса!
Но лишь наедине с собой он такой плакса,
Потому сам только в ответе за своё блятствo!
И если в страницы его дневника
Не вникать,
То и не понять,
Что он на дне как никак!
И самому ему не подняться,
Но некому и поднять!
Он собрал слёзы горести в платок
И выжал в пуской стакан его на глоток!
Но он еще не раз ими умоется,
Хотя еще есть один шанс из ста
С чистого начать жизнь листа!
И он молится!