Одиночество давит на мутные слёзы,
Разъедает сознанье измученным бредом.
Пред глазами кровавыми жизни откосы.
Пересушено в горле... Порезанным следом...
Отмирает рассудок. Сжимаются руки.
И туман, бесконечный туман за спиною.
Этим бредом закончатся смертные муки.
Твоя смерть будет глупой и очень простою.
Поплыло всё вокруг... Эти жёлтые стены...
Мне здесь нечем дышать! Я не чувствую тела.
И кричат, и ножа просят нервные вены.
Пересохшие губы... Нарисована мелом...
И вода мутновато-зелёного цвета
Меня манит в свои волны, полные ила.
Сквозь глаза закатившиеся не видно света.
И в бреду всплески мерные мыслей и силы.
Этот бред меня сводит с ума... Я не знаю...
И над стулом петля словно маятник смерти.
Задыхаюсь... Всё бред... Эти строки читаю.
И бессмысленный вопль в исступленьи: "Не верьте!"
И видения вкруг надо мною хохочут.
Только нет... Нет, не так... На меня давят стены!
И топор своим отблеском горло мне точит.
И немеют болезненно вспухшие вены.
Не хочу умирать! Это бред, лихорадка!
Я не вижу, не помню! Сдавило мне грудь!
Но никто не спросил... Будешь вечность спать сладко.
И никто не осмелится рядом уснуть.
|