Я проснусь до зари и окно приоткрою:
В беспокойной тиши, в неоглядной дали
Над родимою Русью вековечной тропою
В предрассветном тумане плывут журавли.
И куда вас несет ветер странствия, птицы,
И чачем прогоняют из полей холода?
Может вам эта ширь только в снах и приснится:
Не узнать через годы Родного Гнезда.
Занимается день над бескрайним простором,
В желто-красную осень опустилась земля,
Поднялась к облакам растревоженным хором
Журавлиная стая, на чужбину маня.
Но не ждет нас чужбина - что мы там потеряли?
В доме собственном нашем мы чужбину нашли,
На холодном ветру наши души завяли
У закрытых дверей разделенной страны.
И уже побрели от границы к границе
По разбитым дорогам твои беженцы, Русь,
И кому прояснить утомленные лица,
И кому без труда в эти лица взглянуть?
Для своих сыновей чем ты стала, Россия,
Неутешной вдовой или мачехой злой,
Или честь потерявшей безответной рабыней,
Умирившей гордыню перед горькой судьбой?
Журавли, журавли, вы как грустные мысли,
Вы кораблики малые в океане небес,
Как отрезок людской переменчивой жизни
Улетает ваш клин от насиженных мест
Журавли, журавли, не понять вам печали,
Что соленою влагой застилает глаза.
В алом свете зари вы из вида пропали,
И блестит на щеке, остывая, слеза...
Июнь 1993
|