без названия

Непознанного толстая тетрадь
Приоткрывает новые страницы
И требует безжалостно изгнать
Еще живое. Вновь, глазами львицы,
Следит за ахиллесовой пятой
Моей, с коварным умыслом, наверно,
Охотник вечный, изгнанный святой,
Прикрыв жестокость нежностью манерной.
Рыдают нервы, волоком - душе
Тащить, теряя пух, обноски тела.
Я, все еще, не выдохом "уже",
Но больше не "еще". Листочком белым.