Как мужик счастья ходил искать (сказка)

В одном затерянном глухом селе жил-был мужик. Обычный деревенский мужик каких пруд - пруди куда ни глянь. Жил не бедно, не богато. Одно его кручинило – не знал он в жизни своей счастья. Ждал его, ждал со дня на день – все без толку. А в один прекрасный день не выдержал и отправился на поиски.
Вышел мужик из дома и пошел, куда глаза глядят. Шел он полем, брел лесом… Солнце светило ему светило, а потом утомилось, да и село. Заплутал мужик в чащобе непролазной. Не узреть ни следа, ни тропы звериной. Буреломами продирался да зарослями. Уморился вконец, да чуть было не свалился без сил. Глядь, а впереди поляна. Обрадовался мужик и уж хотел было устраиваться на ночлег, как вдруг из-за дуба огромного выскочила ему навстречу беда!
- Стой, мужик! Давненько я тебя поджидаю тут! Куда путь держишь?
Растерялся мужик! Что сказать не знает, что делать не сообразит. А беда враз в него вцепилась, да и вспрыгнула на левое плечо. Расселась, ноги свесила, мужика прутиком уж погоняет:
- Пошёл, пошёл! Чего встал как истукан?!
Пробовал было мужик скинуть её, да накрепко та засела. Не оторвать, не сбросить. А беда тем временем розгой по спине мужика хлещет, да вперед гонит. Тяжко стало мужику идти. Ноги заныли, в поясницу вступило, а беда знай себе гикает да похихикивает. Погоняет мужика, поторапливает. В буераки правит глубокие, через ручьи едет ледяные. Устал под вечер мужик, сил никаких нет. Упасть хотел, да заснуть мертвым сном. Видит он перед собою озеро зеркальное. Вода, что хрусталь прозрачная. А вкруг озера того трава ковром шелковым стелется, перешептывается с ветерком, сказку ему рассказывает. Подошел мужик к воде, умыться хотел да напиться с дороги. Моргнуть не успел, как выскочила из озера другая беда, да взгромоздилась на правое его плечо! Завизжала озерная на радостях! Крутится, елозит, поудобнее устраивается.
- Ага! Вот ты сам меня и нашел! Сам голубчик наклонился, чтоб сподручнее мне было!
Взревел мужик словно бык. Воздуха хотел было в грудь побольше набрать, да уж больно тяжелыми беды оказались. И вышел из него один только стон слабый:
- Подите вы прочь, проклятущие! Откуда вы взялись только, ведьмины отродья!
- А чего это ты мужичок нас клянешь? Сам к нам пришел, сам нас нашел, а теперь не любы мы тебе! Мы теперь твои до гроба!
И погнали они мужика вдвоем. То в ладушки играют, песни поют, а то ссорятся, друг друга перебивая, в разные стороны тянут. Идет мужик, жилы надрывает. Ссутулился весь, осунулся. Рубаха на нем поистерлась, замаралась. А беды знай себе в пляс пускаются.
И вот в третий раз Солнце к закату клонится. Мужик, себя не помня, петлю крутит. Совсем невмоготу ему стало: ни рук, ни ног не чует. И видит он вдруг на земле ворону с перебитым крылом. Жаль ему стало птаху, нагнулся он ее поднять, да и запрыгнула на него третья беда. Вскарабкалась прямо шею! Совсем мужик сгорбился, в три погибели согнулся. Понял он тут, что судьба ему пропасть без креста, без памяти. Упал на колени да и заплакал. А беды-то ему в три голоса и верещат:
- Вставай, мужичонка! Скучно нам! Повеселил бы ты хоть чем, а то тоску нагоняешь смертную! Гопака нам спляши, а мы порадуемся!
И ну его лупить чем попало куда придется. А мужику все одно пропадать. Смекнул он быстро дело нехитрое:
- Ну вас, лягушек противных! Не умею я плясать! Берите ворону дохлую, да с ней и пляшите!
Со словами этими подкинул он птицу да прямо в руки третьей беде, что выше всех сидела. Та вцепилась в игрушку и ну разглядывать! Развеселились беды совсем уж недобро. А в небесах высоких стая ворон увидала, что на земле сестрицу калечат и сорвалась на мучителей вниз. Увидали беды тучу черную необъятную, себя забыли от страха и бросились наутек врассыпную. Только их и видели. А мужик встал с колен, выпрямился и пошел обратно к дому. Легка была его дорога, ибо сильнее стал он, беды свои одолев.
Подошел мужик к избе, а на пороге его счастье стоит его дожидается.