Старый волк

В чащу леса густой, ночью темной глухой
Через рвы, пустыри и кусты,
Одинокой тропой, позабытой тропой,
Там, где ветви дрожат как кресты

Лишь один старый волк, вдаль бредет старый волк,
Без оглядки трусливой назад,
На потрепанный бок, шерсти вырванный клок
Крупных капель ложиться роса.

Желтый сломанный клык, от боев уж отвык,
В лапах крепких уж сила не та,
Тихий сдавленный рык, безысходности крик
И опущенный кончик хвоста.

Было время, когда он был первым всегда,
Вожаком стаи смелых бродяг,
Но уходят года, нет волков и следа,
Только лай и скуленье дворняг…

На цепи жить не смог, покориться не смог,
И бесплатное пойло лакать,
Пусть болит его бок, пусть он зол и продрог,
Но не надо на окрик молчать.

И – удар за удар, битвы пьяный угар,
Зуб за зуб, глаз за глаз – и вперед!
Был он в тысячах свар, жизни гаснет пожар,
Но души он не продал полет!

Не спеша он идет в свой последний поход,
Он почуял: конец недалек,
Когда солнце взойдет, старый волк уж уйдет,
И не будет так ныть его бок…

Вот поляна, луна, во все небо одна,
Льет привычный свой призрачный свет,
Холодеет спина, и легла пелена
На глаза, что устали от бед.

Вот весь путь пролетел, жизни круг пролетел,
Как недолог был он, тороплив,
Не успел, не успел, не догнал, не сумел –
Как же жизненный миг тороплив…

* * *

Одинокой порой, ночью темной глухой,
Над чащобой, что тает во мгле
Вдаль разносится вой, жуткий тягостный вой,
И мурашки бегут по спине.

Так прощается волк, старый загнанный волк,
Он ушел от стрелков и сетей,
И трусливо не смолк, честно выполнил долг,
И свободен от уз и цепей.

Обнажив на врагов ряд побитых клыков,
Он умолкнет сейчас навсегда,
Нет ни долгих дорог, ни жестоких стрелков,
Только ночь и мороз, и луна …