Гибели 33-й армии в 1942 году посвящается

Леса под Вязьмой, стылые и злые,
Здесь слов не надо, здесь слова пусты
Здесь птицы не поют про истины простые,
Земля не ворожит здесь гроздьями листвы

В артериях берез течет не сок, а слезы,
Распахана душа воронками траншей
И так же как тогда, трескучие морозы,
Вновь нагоняют страх и сердца пульс быстрей

Здесь капли хрусталя свисают с веток ели,
И чистый белый снег сверкает как заря
А было, шли бойцы, к единственной той цели,
Чтоб отстоять Москву, чтоб вновь цвела земля

Их летопись внесла в те годы поименно,
Их подвиг и сейчас так трудно оценить
Простой кавалерист, что воевал с Буденным,
И младший командир, что родом из Твери

Как много полегло в сраженьях лет тех славных,
Отверстия от пуль кора берез хранит
И не припомнить войн, в жестокости с ней равных,
Когда стонала Русь от ран своих навзрыд

Начерченный рубеж, селений ряд на карте,
А позади страна, что молится и ждет
Пехотный генерал войска собрал на старте,
Морозным январем отмеченный стал год

Потрепаны полки в боях за Боровск древний,
Замерз кровавый след в снегу под Вереей
Но армия дошла, для них плацдарм последний,
Смоленские леса и в поле ветра вой

Сраженье шло стеной, по западному фронту,
Деревни жег огнем фашист на всем пути
За населенный пункт, за русскую избенку,
Солдаты бились в кровь, топя свой страх в пыли

Ходили «парой» в бой, винтовок не хватало,
Комдив отдал приказ: «Всем насмерть тут стоять!»
Высотку удержать любой ценой нам надо,
Рубеж тянуть вперед, и шаг не отступать

Долина вдоль дорог, обстрел по ней хороший,
И леса полоса темнеет уж вдали
Там укрепленный дзот который день тревожит,
Кладет на снег бойцов, не видно головы

Поддержки с неба нет, полки ей не балуют,
Пехота бороздит на поле колеи
По верху пулемет строчит на прополую,
И пушки тоже бьют, порой в ряды свои






Потерь уже не счесть, здесь стерлись грани жизни,
Здесь только вой свинца, что ищет свою цель
Вчерашний выпускник, из ран стекают мысли,
О матери родной, на мокрую шинель

Названья русских сел, как много в этих звуках,
Шумихино, Дегтянки, Буслава и Козлы
За них пролили кровь, за них страдали в муках,
Здесь армия легла за честь большой страны

Здесь славный командарм под пули не прогнулся,
И не зашел на борт, чтобы вернуться в тыл
Последний самолет за ними не вернулся,
И прервалась вдруг связь, и остывать стал пыл

Чтоб вырваться с «котла» совет собрал в низине,
И прорывать к своим остатки сил решил
Еще один боец жизнь потерял на мине,
А в Ставке важный чин судьбу его вершил

Зашел отряд в тупик, что и должно случится,
Со всех сторон стрельба, и до своих лишь шаг
Куда теперь идти, из раны кровь струится,
Советский генерал, ему неведом страх

Шпырёвский мертвый лес, то шумно в нем, то тихо
Листву ль гоняет ветер, иль снова плачет клен
А в тот апрельский день никто не слышал крика,
Звук выстрела в висок смешался с воем крон

Кто предал их тогда, кто вел игру лихую,
На смерть кто отправлял, на душу взяв сей грех
Резерва кто не дал, кто истину простую,
Похоронил голодной в долине русских рек

Кто шел за ним весь путь, за их кровавым следом,
Стреляя в спину им, смерть сеял каждый раз,
И план прорыва их уж не был тем секретом,
Что жгут, едва прочтя, в последний жизни час

И помощь не пришла, хотя приказ был Ставки,
Та армия, что встык по фронту шла стеной
Огня им не дала, в судьбу внося поправки,
Развеял ветер дым над сонною Угрой

Нацистский генерал, что не случалось прежде,
Приказ отдав «в ружье!!!», салютовал ему
Успех ковался здесь, и смерть дала надежду,
Победе нашей быть, мы отстоим страну

Нам подвиг не забыть, кто пролил кровь под Вязьмой,
Кто жизнь свою сложил в Мясном бору, в «котле»
До Ржева не дошел, и пал там смертью славной,
За то чтоб жить могли, за то, чтоб быть Москве!!!