1.
Дочь Проксена
Гегесо
умерла молодой.
Муж, оставшись с детьми
горевал, заказад
ей надгробную стелу.
Позже умер и сам,
но могила не сохранилась.
2.
На мраморной стеле – служанка с ларцом и хозяйка.
Больше нет ничего. Ни младенцев, ни урн, ни костей.
Ни богов, ни теней, ни горнистов подъема из мертвых.
Лишь хозяйка на стуле и служанка, что держит ларец.
Будь здесь кости, хотя бы, или тени бредущие к Стиксу,
или ангелы с горном, или самый ничтожный божок.
Что угодно! Подсказка, загадка, шарада, намёк на
побелевший скелет под надгробною стелой. Но нет.
Через мрамора охру пробивается сумрак вечерний
(закрываются ставни, смолкает пастушья свирель,
слуги гасят огни, мычат перед дойкой коровы )
и Гегесо глядит на кольцо из ларца перед сном.
3.
Так, наверное, было
до всего –
Жизнь и Смерть не знакомы друг с другом.
Или так будет после. В пустоте. После нас. А пока
мир каким должен быть
и мир каков есть.
И разница между ними
ставший мрамором крик.
Дивиденды искусства.
|