Про соседа Тараса или немного о эвфемизмах

Ёк-мокарёк,
Я только спать лёг,
А за стеной опять оперный театр,
Там сосед мой любимый сутки напролет
В телевизоре своем ищет 25-ый кадр!
Прошлой ночью сверху один,
Толи коленями по полу ходил,
Толи при своем лунатизме наступал только на пятки,
Он дождется у меня, я ему подарю мыгкие пушистые тапки,
Чтоб не слышать, как он ночью по комнате свои передвигает культяпки!
А этот за стеной ... член, блин, ... подъезда
Возомнил что ли, чти у него мандат неприкосновенности!??!?!?
Я ему устрoю мандат! Не мне этим брезгать!
Он черезчур много давно себе льстит!
Пойти что ли действительно вставить пистон
Ему за его моветон?!?!
Я худею. Этот Тарас.
Этот японский городовой
За месяц прожигает своим телевизором мой запас
Электроэнергии годовой.
Куда делась профилактика советская?
Заколебался, песец, как я!
Я натянул на голову подушку, как косынку;
В уши засунул простынку;
Осталось укрыться только матрасом,
Чтоб не слышать телевидение этого гандураса!
Почему общие с соседями стены не фаршируют базальтом?
Япона мать!
Дай поспать!
Да я твой родственник!
Мне с таким настоением сейчас, как два пальца об асфальт,
Встать с кровати и пойти сказать
Eму в лоб, не краснеть:
„Бляха-муха!
Но об твою медь!
Cлышишь, дружище,
Извини!
Но cделай потише,
A то от звука
Твоего гребанного телевизора у меня уже в ушах звенит!“
A про себя послать его на святые три буквы,
На исконно-русские три креста!
Которые не всегда произносим вслух мы,
А потом обратно в кровать, чтоб сон упущенный наверстать!