Я откинулся, стал вольный, в паровозе еду без конвойный.
Свой потёртый снял пиджак и в окно смотрю довольный.
От жары по пояс оголился, тюремными наколками засветился.
Округа взор кидает втихаря, а проводник весь помутился.
Ведь на спине купола, срок мой всем звенят.
А на руке перстня масть мою твердят.
Эти рисовки привлекают быстро взор.
Понять не трудно, что я вор.
Что поделаешь теперь, если жил в не воле.
И по жизни этой стал я вором в законе.
Жизнь назад не возвратится, с тюремным прошлым не проститься.
Я могу лишь, жить как есть, при встрече слышать в свою честь.
На спине купола срок твой всем звенят.
На руке перстня масть твою твердят.
Рисовки привлекают быстро взор.
Понять не трудно, что ты вор.
Знаю, знаю, люди знаю, в своих мыслях рассуждаю.
Сам себе избрал дорогу, шёл в тюремную берлогу.
Теперь в общем вагоне уезжаю, но про тюрьму не забываю.
Ведь отсижено немало сроку, вон посмотрите наколок скока.
На спине купола, срок мой всем звенят.
А на руке перстня масть мою твердят.
Эти рисовки привлекают быстро взор.
Понять не трудно, что я вор.
|