ФРАНЦ КАФКА, МИЛЕНА ЕСЕНСКАЯ И ДОРА ДИАМАНТ

Милена замужем. Она
все время думает о прошлом,
любовью к мужу прощена...
Но лучше думать - о хорошем.
О настоящем - в тишине
последней с Кафкою разлуки.
И улыбаться даже мне,
хотя бы невзначай, от скуки.

Милена хочет перевесть
рассказы Кафки на свой чешский,
увидев в них иную весть,
чем это принято в ночлежке.
Не против Кафка, но письмА
так переводчицам не пишут.
Милена видит и сама,
что невозможно сделать ближе...

Ну, встреча. В женщине разрыв
между супругом и поэтом.
У Кафки - просто перерыв
между романом и заветом.
Уединен, закопан так,
что невозможно жить на людях.
Всё раздражает: даже брак
несостоявшихся прелюдий.

Разрыв у Франца - меж письмом
и маленькой реальной жизнью.
И жить с Миленой (повезло!)
он никогда бы не решился.
Только поездки на пикник:
вдвоем на чешскую природу.
И неестественный блицкриг
соития сквозь непогоду.

Франц Кафка за столом живет,
лишь на листе, а не в реале.
А как до ж и з н и речь дойдет,
то только Франца и видали.
Неясно это никому:
хотя Милене облегчает
задачу - верной своему
остаться мужу, как вначале.

Ну, дружат. Худо-бедно, но
их переписка длится, длится...
Но всё же видно: это дно,
а не железная Фелица.
О переводах речь велась,
а чем закончилось общенье:
избытая больная страсть
и ядерное излученье.

Рассказы Кафки вышли в свет
на чешском - волею Милены.
И снова Франца как бы нет:
как нет Фелицы или Вены.
Франц в подземелье - и ни с кем,
ни при каких условьях вида,
не поднимает общих тем
о смысле преданного быта.

Болезнь. Из Праги уезжать
он вынужден в тот санаторий,
где не посеять, не пожать
ему огонь своих историй.
В Берлине лечат хорошо,
вот только "ЗАмок" не закончить,
не дописать до правды жён
на рубежах последней ночи.

Сиделка Дора Диамант
красива очень, даже властна
употребить его талант
на общую постель и касту.
Живет и Франц на леднике
последней маленькой услады,
обозначая в дневнике,
что больше ничего не надо.

Однако время умирать.
И расставаться с миром Доры.
Его последняя тетрадь -
признание её Андорры.
И завещанье Броду, где
черным по-белому он просит
ВСЁ уничтожить: мол, не те
писал романы...

...Камень бросьте
за это в гения, что ад
поработил и приручил бы.
Простите нас за наш талант,
иные женщины, мужчины.
Но точно знаю: не простят.
Ну не простят, так и не Ната...
Марина! Настя - в новостях,
и больше ничего не надо.