Мама, как бы все банально не звучало,
Но письмо к тебе я начинаю просто так:
Если ты читаешь это, то меня не стало.
Мама, знаю, что ты думаешь о том, какой дурак.
Ты давно уже, я видел, замечала,
Что с твоим чадом что-то да не так.
А ты ведь многого о сыне не узнала...
И это есть причина, почему спустился в мрак.
Ты знаешь, больно понимать, что в мире нашем
Друг друга люди перестали понимать,
И что от этого все кулаками машут
Или друг друга принуждают умирать.
И это сделали со мной... Убив меня морально,
Посредствам издевательств ежедневных,
Мне жить так стало больше нереально...
Чем так, предпочитаю ад для суицидников, как я, таких же грешных.
Ты думаешь, за что же так они со мною?
Ведь был твой сын всегда душа любой компании.
Читаешь дальше? Так читай - я все открою
Тебе в своем последнем излиянии.
Ты часто спрашивала, почему все парами, а я - один...
Я отвечал всегда, что молодой, что рано.
Но никогда тебе никто не говорил
О том, как ты не знала своего Ивана.
Не смог бы тебе внуков никогда я подарить,
Что ты считала "золотой" мечтой своей.
И раз теперь могу я обо всем поговорить,
То буду честным до конца: твой Ваня - гей.
Я знаю, что ты в шоке - тяжело тебе принять.
И как тебе, так многим в этом мире
Не суждено принять меня, понять...
Заставили... Я выпал из окна своей квартиры.
Влюбился в одноклассника - он разболтал всей школе,
А после - первый раз дружки его и он меня избили
После урока физкультуры на футбольном поле.
А дальше - каждый день, как по часам, меня "лечили".
А я боялся и, наверно, так и дальше бы терпел
Все издевательства и оскорбленья эти...
Но стало еще хуже - долго я ревел,
Когда меня "прославили" и в социальной сети.
...угрозы, маты, "голубой ты, педик!!!"
Убили психику подростка и свели ее на нет.
И даже слышать начинаешь, как же крыша едет...
Вот, довели подростка юного в свои шестнадцать лет.
И больше я тогда уже не смог
Воспринимать все эти гадости и колкости.
Спасибо, преподали люди "добрые" урок:
Другой ты? Сдохни - не подходишь под условности.
Все мама, хватит, больше не могу писать,
Ведь слезы горькие, последние, глаза мне застилают.
Я не прошу меня понять, прошу - не плачь.
Мне будет лучше там, где обо мне "таком" не знают.
|