Как на лямина криброза.

''Как на лямина криброза поселился криста гали..''

----

Угрюмый профессор нащупал гипофиз,
Тот, выпучив глаз ,погрозил ему пальцем,
-Бог даст, приживется....Нешутошной бомбой
грозила удача проекта взорваться,
Летая в пространствах опе-ра-ци-онной,
И бзызгая в кафель двойым рикошетом.
Шумя в унисоны с артерией сонной,
Эфир веселящий выгуливал бронхи.
Давление тел обнимала манжета.

Изъяли гипофизы у гегемона,
Лишив революции сил эндокринных,
Булгаков в подвале любил Маргариту,
Она же мечтала о Воланд де Морте.
Любитель колбасок с фамилией ''Краков'',
Хозяйской сове объявивший вендетту,
Вдыхая эфир, не испытывал страха.
Тунгусские сосны втречали камету...
Печальных богов развлекал алкоголик,
Крутя перед носом у них балалайкой,
-Ах, сени, вы , сени...-по ангельски плакал,
Придирчивый ключник, в обличии гота.
Пес плавал в азоте - Ах, как подфартило!
-Какая ответственность-быть человеком...
Россия насиловала светила,
-Светило, увы, ваша песенка спета!
Зашив Dura mater, рука ассистента,
Швырнула на простыни латекс перчаток,
Подпрыгнув, профессор скомандовал-Чаю!
За глютеус максимус взяв санитарку,
Но, та непривычно была резистентна.

Столично за окнами шли транспоранты,
О чаяньях плача рабоче-крестьянских.
Толпа футуристов, шлифующих ямбы,
Махала девицам газетою ''Правда''.
Народ выносил имя Бога из церкви.
И храмы взрывали игумены в красном.
Из дальних губерний пришли за дарами
Седые данайцы, их ставили к стенке.
И маленький лысый Иисус революций,
Взнуздав огнедышащий гроб- бронепоезд,
Бросая в сумнящихся солнце рябое,
Кричал вдохновенно, а выглядел глупо.
Высаживал щедро декретные клубни
В стерильность нетронутых, в вечном запое,
Так тщательно крепко взрыхленные клумбы
Гражданственно-вымытых в чистом исподнем.

Мастрос и рабочий, как Каин с Иудой
Взахлеб целовались. Благая причина.
И в женское платье рядился мужчина,
Рассыпав по Зимнему перья и пудру.
А небо в отчаянии полоскало
Кровавую ласковость стягов атласных.
Трещали по швам мировые баллансы,
Монархия с властью площадно прощалась.