"Погода меняется, а всё из-за непослушных детей"
(Ли Харпер, «Убить пересмешника»)
А летом погода была. Она обещала быть сносной,
Тянулась к погоде шкала термометра алой полоской.
Дневник наблюдений терпел цитаты из толстых романов,
Прочитанных в ливень новелл Боккаччо, Гюго, Мопассана.
Дождливые книжные дни сменяли погожие утра -
Прохлада спасеньем в тени и письма твои из Лапуты*,
Из долгих каникул в стране, где пьют лимонад вместо кофе,
Там девушки носят пенсне, а парни – зелёные гольфы.
Всё это, конечно, враньё, про гольфы, очки для старушек,
И вымыслов царство твоё – в деревне у бабушки Нюши,
Но я заполняла дневник для въедливой географини
Рисунками дымных гвоздик на сказочно-дальней чужбине.
Я просто влюбилась в тебя без географических данных,
Писала, что в город летят большие снежинки-тюльпаны,
Здесь ночью - порывы любви, с волнением в виде мурашек,
И пахнут надеждой слои заоблачных снов-разукрашек,
Смятение в сто атмосфер… Но надо вернуться к тетрадке,
И я волочу снегомер по выпавшим за ночь осадкам.
Вздыхает погода Земли, и солнце сияет раскосо,
Уходят последние дни каникул моих всепрогнозных.
Лапу́та* — несуществующий остров из «Путешествий Гулливера»
|