Он ишачит которые сутки, а ночами, когда не спит,
Вслух читает стихи проституткам и с бандитами жарит спирт.(с)
Эти люди его уважают. Как такого не уважать?
Он практически каторжанин , воспеватель, божок, вожак.
Он разумное-вечное сеет в эту жуткую мерзлоту,
Понимая: возможно, Север и его похоронит тут,
Где-нибудь за соседней сопкой, посреди ледяных громад.
Он замерзшей рукою сотки пересчитывает впотьмах,
Что с трудом набомбил ночами, не стихами - и что с того?
Где- то там материк встречает православное Рождество.
Он ишачит седьмые сутки , выжат намертво и разбит.
Но с бандитами проститутки вызывают его на бис.
Знает он , что его не бросит эта вечная мерзлота,
Пара женщин и дед Иосиф, что не смог дотянуть до ста.
Напускная его бравада сохраненья встряхнет инстинкт -
Выживает, раз выжить надо. Черт не выдаст, а Бог простит.
|