We are in communication

Сквозняк в Скандинавии. Скальды поют в такт ямайскому ска.
Сахарский самум согнал всех аллигаторов в караваны.
Когда собираешься в Спарту, то лучше заранее знать:
там нравы не очень-то располагают ко всяким нирванам.

Напрасно вы. Фиолетовый аромат не такой уж и странный.

Где гименеям гимны, где громко доспехи гремят –
в обоих пространствах вся сумма и разность итога.
Не верите? Вдаль посмотрите с вершины кремля,
того, что на Псковщине, или того, что над Волгой.

Про синий звон говорят – он самый звонкий.

Париж под дождями и лондонский липкий туман
смешайте-ка, бармен, пришла мне такая охота.
Бразильского солнца, альпийского снега в стакан,
и ветра побольше из прерии Южной Дакоты.

Небесный коктейль вмиг прояснит любую погоду.

Но часто вагончик по рельсам накатанным мчится,
По кругу, по середине, из раза да в раз.
И ритм повторяется: днем суета, ночью спится.
Поэтому так полезно бывает послушать фри-джаз

солёно-зелёный. Излом – как лекарство для слуха и глаз.

Саванны на запад от Кении просят грозы.
Бушменский шаман вызывает шипящего духа.
Синоптик из Глазго, задумчиво гладя усы,
изрек, что осадки возможны. Но всё ещё сухо.

И жалит жирафов, жужжа, жарко-жётлая муха.

На гималайских склонах, как водится, тишь. Тишь да гладь.
Намедни мне меч самурайский принес махариши.
Мы выпили с ним за здоровье всех панков и за благодать,
и вышли на самую верхнюю, самую лёгкую крышу.

В оранжевых тогах петь дзэнские сутры и Харе Кришну.

Причём крокодилы (в начале)? Так самое время сказать:
дошли, и нашли они рай крокодилий в Сахаре.
(Возможность идеи причала причина стремленья летать).
Над вечным Египтом нефритовый свет Нефертари.

На ней цвета рассвета кокошник и в тон ему пестрое сари.