Жалостливая песенка.

У меня только кожа да кости,
Мне неведом ни сон, ни покой.
И стою я на старом помосте
С обращённой к народу рукой.

Кто десятку, кто сотню подайте,
У меня ни детей, ни жены.
Вам открою секрет, - так и знайте,
Я участник турецкой войны.

У окошка сижу тёмной ночью,
Ни на что больше нет уже сил,
Но зато вижу будто воочию,
Как я крепость беру Измаил.

Нас Суворов водил через Альпы,
На себе помню пушку тащил.
С нас индейцы снимали там скальпы...
Впрочем что - то я переборщил.

Видел я и того, в треуголке,
Но судьба поступила назло.
Вслед пустились за ним словно волки,
Нам не очень тогда повезло.

На горящий смотрел Севастополь,
Во мне было достаточно сил.
Был я крепок как дуб, или тополь,
В той войне я фрегат потопил.

На вершине стоял древней Шипки,
Без вина был я весел и пьян.
А вокруг расцветали улыбки
Наших братьев, свободных славян.


Я ещё воевал в Порт - Артуре,
Там с японцем схватился впритык.
Испытал враг на собственной шкуре,
Что такое трёхгранный наш штык.

К "Первой" тоже пытался прибиться,
Но сказал сам себе я: "Атас!"
Летят в небе железные птицы,
На земле удушающий газ.


На завод заглянул Михельсона,
Там стояла Каплан что - то ждя.
А потом вдруг из Смит и Вессона
Прямо в сердце стреляла вождя.


Я царей и вождей видел много,
На алтарь свою жизнь положил.
Не судите меня слишком строго,
Верой - правдой России служил.

Не скупись - ка давай благодетель,
Не жалей ни вина, ни казны.
Пред тобою последний свидетель
Той далёкой турецкой войны.