Пустота навалилась...

Пустота навалилась, заполнила уши,
Изолентой заклеила спящую душу…
Я не стану будить эту спящую клушу,
А тихонько уйду из себя.

Поброжу по карнизу, в надежде сорваться...
Возвращаться пора… вон пробило двенадцать…
В небе лик замаячил знакомого старца
И кивнул, за собою маня.

“Ну уж дудки… шалишь… не твоя я добыча!” -
Говорю я в лицо кулаком ему тыча...
И в полнейшем восторге от этого спича,
Пробираюсь я в тело свое.

Зашибись, а меня там уже и не ждали,
Даже черти мои, присмирев, замолчали,
Лишь кружит в изголовье в тоске и печали
Обнаглевшее вдрызг вороньё.

Бьюсь в истерике в клетке грудной как в темнице…
Вон с косою “прилезла рябая девица”,
Подмигнула мне чёрной пустою глазницей,
За меня принимаясь всерьёз.

Вскрыв грудину в последнем отчаянном вое,
Опираясь о рёбер обломки спиною,
Я улягусь под сердце своё неживое
И закрою на этом вопрос.

Хорошо! Растворяюсь в последней нирване
Словно я в формалином наполненной ванне...
Только мысль: “Позвонить надо было бы маме!”
Шебуршит, нарушая покой.

Пустота навалилась, заполнила уши...
Наконец-то проснулась дремавшая клуша
И мою обреченность, спросонья нарушив,
Обняла меня нежной рукой.