Дед Пихто из Родников 18+(окончание)

А разбойник-Соловей,
Из дубовых желудей,
В самоваре кофе варит.
Пьёт тот кофе, весь Бродвей.

Легендарный Кот-Баюн,
Он с гитарой об шесть струн,
Стал блатной звездой шансона,
Хоть в стихах туп, как колун.

А печёный Колобок,
Наловчился драть лубок.
Из лубка плетёт он лапти,
Но те лапти не для ног.

Сувениры, так сказать.
Их по проще продавать.
Всем не русским из-за моря.
Иностранцем, твою мать.

Патрикеевна-Лиса,
Творит просто чудеса.
Снимет прочу, сглаз, икоту.
За каких-то полчаса.

Ведь здоровым жить – балдёж,
Без ангин, краснух, и рожь.
Проживёшь без них, лет двести,
И здоровеньким помрёшь.

Змей ползучий, Василиск,
Приобрёл свой обелиск.
Его сбацал Церетели.
В нём размер, размах, изыск.

Гуси-лебеди раз в год,
Держат на юга полёт.
Нет для них границ с таможней.
Так не всякому везёт.

Налегке летят на юг.
Но им отпуск недосуг.
В клюв по пачке героина,
И обратно, сделав круг.

Тут их Мальчик с Пальчик ждёт.
Нарко-князем он слывёт.
Всяким оркам, эльфам, феям,
Он наркотик продают.

Трёхголовый динозавр,
Очень редкий экземпляр.
В краеведческом музеи,
Себя продал, как товар.

Целый день сидит в спирту.
У экскурсий на виду.
А закончится как смена,
Отмокает на пруду.

Из пруда потом народ,
После змея водку пьёт.
А вот рыба с того пруда,
На закуску не идёт.

Щука Мельки-дурака,
Как бы в отпуске пока.
От Емелькиных желаний,
У неё в глазах тоска.

Шапка Красная взяла,
И ребёнка родила.
Дровосек ей приглянулся.
Шапка честь не сберегла.

И теперь байстрюк растёт,
Без проблем и без забот.
Шапка Красная ребёнка,
Буратиною зовёт.

Карабас играть стал джаз,
На своей, на «дудке-бас».
Получил пятнадцать суток.
Ведь играл он в поздний час.

Этот горе музыкант,
Навсегда зарыл талант.
И пошёл кнутом бить кукол.
Садо-мазо-джаз гигант.

Арлекина и Пьеро,
Вечно ставят на «ЗЕРО»,
Лудомания их тянет,
Постоянно в казино.

Там давно сидит Кощей.
Обожрался видно щей.
Он стал сытый и румяный,
И не чахнет вообще.

Кокованя, старый дед,
В бане водку пьёт чуть свет.
Спёр у оленя самоцветы,
Купил в торгсин абонемент.

А Нуф-нуф, Наф-наф, Ниф-ниф,
Как-то водки перепив,
Осрамили братца-Волка,
Звездюлей ему ввалив.

И поклялся Волк братьям,
Что пойдёт ко всем Чертям.
А сам жалобу состряпал,
Родниковским свинарям.

Свинари, хлебнув винца,
Ланца! Дрица! Оп, ца-ца!
Заколоть свиней решили,
Для свинячьего смальца.

Но Нуф-нуф, Ниф-ниф, Наф-наф,
Про такое разузнав,
В раз в Удельную рванули,
Свои хвостики задрав.

Змей поганый, Василиск.
Пропил с бронзы обелиск.
Мэр Салтан, из Родников,
Накатал на змея иск.

Разбираться суд не стал,
Змея в цепи заковал,
И на двадцать лет отправил,
Вора на лесоповал.

Змей в Сибири, как дебил,
Кедры двадцать лет валил.
А теперь он «вор в законе»
ОПэГуху сколотил.

У него Бенц-Мерседес.
Змей крышует Брянский лес.
Положил большой, и ржавый,
Он на Нюрнбергский процесс.

А Бабы сорок братков,
Тоже все из Родников.
Обобрал их «змей в законе»,
Как последних простаков.

Из волшебной лампы Джин,
Продаёт теперь бензин.
Надувает всех в округе,
Родниковский, сукин сын.

Ведь в бензин он льёт мочу,
В какой номер я смолчу.
А вот Джина в том бензине,
Непременно замочу.

А бродяга-Водяной,
Спекулирует водой.
«Аква», и «Святой Источник».
Всё из бочки, из одной.

А Кикимора, даёт,
На болоте в кайф живёт
Она воду Водяного,
Из-за принципа не пьёт.

Этот сказочный народ.
Как кот скажет:- Мышь мне в рот!-
Собирался у Ягуси,
Справить этот…, Новый Год.

Вокруг ёлки поскакать.
Самогонки побухать.
Оливье, и сельдь под шубой,
На закуску пожевать.

С Пихто вволю поболтать,
Белоснежку целовать,
А потом, про всё, про это,
Всему Миру рассказать.

Ведь про деда, про Пихто,
Не писал ещё никто.
Не Ершов, ну и, не Пушкин.
И не Агния Барто.

На себя я смелость взял,
Про всё это написал.
И ребятам Родниковским,
Эту сказку прочитал.

КОНЕЦ