Рыбный день

Спим.
Подставили горло – теперь на крюках.
Висим.
Повелись на блестящие блесны – теперь просроченный аспирин.
Раньше – антенны поплавков и никогда не велись, теперь –
по гланды в леске проводов, бьемся плавниками во всемирной сети.
Мы спим.
утро подпалённым ребром вскрывает солнечный бок – каждому своя сансара, свой срок и круговорот;
полки пусты: не йогурт и даже не гренадин, - тротил и авиационное топливо, что один к одному разбавляет спирт.
Доброе утро. Ты теперь не один.
я с тобой.
фаршированный рот, ил между зубами – теперь ежедневная чистка зубов, сигнальные маяки поплавков и ходишь двумя ногами, забыв, что когда-то дышал под водой и не думал, что можно и так:
висеть себе на крюке, веселиться и вялиться. Созидать. учили не глотать наживку, не прожевав. Блять.
Выбирать костюм не по размеру, а по погоде. Жить сейчас, не сверяясь со стрелками и не в следующем эпизоде. Звать по имени, зубоскалить и смотреть в глаза, теперь – носишь очки, сшитый рот и каждого метишь буквой клейма.
- ты до меня был вершиной цепи, но не боялся плавать у дна.
- я и сейчас не боюсь. И не стой, пожалуйста, у окна.
Теперь ты говоришь, а думаешь о другом.
когда-то я был рыбой, а теперь планктон.

Леска упруго ложится в открытый ножничный рот.
Не бегство, а стратегический отход.
Взмахнем плавниками, снова пришьем хвосты, распорем жабры. Перейдем обратно на «Вы».

Через полгода скажут: «Тебе совсем не шло с ним».
Задумаешься.

- Знаете, он пил по утрам тротил.
помолчишь.
знаете, я, правда, его любил.

2016