Тайная вечеря. 1997.

Пить спирт китайский, вредно для здоровья
Особенно когда на закусь лишь вода,
Но пьём, витийствуем, и, кажется, что Бога родим
Иль чёрта. Полно господа!

И наши рты, порочные до рвоты,
Несут и ахинею и хулу
На тех, кто нам не платит денег за работу
И ест на завтрак масло и халву

Вот кто-то, расплескав на стол отвагу,
В герои прёт, цитатами гремя,
А я сижу в углу и мну, и рву бумагу
Шепчу: - Ну, кто нибудь, помилуй мя!

Не люб нам сытый барин Баратынский
За то, что мол “счастлив, кто посетил”
Он видно был не местный, ни Читинский,
А может выть, он просто пошутил

А может нам таможня даст по шапке
И след перекрестит решёткой жизни
Уедем к лешему в Европу или в Штаты
Не лезь в бутылку, Дюха, отвяжись

Я окривел, я помутнел, как спирт китайский
Я без России как без воздуха, без дна
Так, что без умолку не майся, не ругайся
Я не уеду, хоть она бедна!

И наша трапеза кому-то мниться тризной
Кто так считает, пусть отсюда утекает
Я в ожидании второго большевизма
Точу перо, ведь я ещё пиит

Давай споём про “снег да снег кругом”,
А про политику – да ну её к собакам,
А кто там тихо стонет за окном
Я всё же сторож, как бы не украли трактор!

Целуемся в разнос, в отброс, в рассрочку
Кто здесь Иуда, лучше и не знать
Нас заметелит жизнь, по строчке раскурочит
Чудны её деяния, ах, где б ещё занять.

Как превратить иное во спиртное?!
До откровения осталось то сто грамм!
Вонзить в утробу душу беспокоя
Своих предчувствий буйствующий гарант.

Я вижу, стрелки поднялись на гору,
Заворожённые, задумались, и сникли
Пора наверно закрывать свою контору
Вон «на юга» отчалил птичий клин.

И мы уставшие, осипшие от диспутов
Домой приходим, моем ноги перед сном
И падаем в нирвану, и до новых приступов
Мы затаимся между злом, да и добром.