Из Парижа в Россию.

Как - то раз заморский дядя, захотел взглянуть на Русь,
Думал он на карту глядя, съезжу сам и разберусь.
Раз решил - назад нет хода, нанял Ваню - толмача,
Там нельзя без перевода, не поймут ведь сгоряча.

Он про Русь читал немало, знатоком себя считал,
Водка, хлеб, ещё есть сало, про медведей тоже знал.
И решил начать с глубинки, не махнуть ли нам в тайгу,
В книгах видел на картинке, девок, пляски на лугу.

Что ж, в глубинку, так в глубинку, шестисотый мерседес,
(Небо кажется с овчинку), в грязь по бамперы залез.
Вечереет, заночую, до деревни восемь верст,
Только в сторону какую -- указатель божий перст.

Ночь, луна, никак не спится, где-то рядом слышен треск,
Глядь к машине кто-то мчится, то ли леший, то ли бес.
Сам горбатый, кривоногий и вдобавок одноглаз,
Уходи, кричит, с дороги, бога матерь, в душу вас!

Пригляделись, осмелели, барин молвит толмачу:
"Что кричит-то в самом деле, я зачем тебе плачу?"
А толмач тот был из наших, графский сын иль может внук,
Производства Made in Раша, отчебучил с ходу вдруг:

"Дело очень плохо вроде, это, барин, лесовик,
Он здесь главный по природе, не проехать напрямик.
Все пред ним ломают спину и не думают грубить,
Ты давай-ка из машины выйди с ним поговорить.

Не трясись, не на погосте, испокон веков здесь так,
Кто с добром приехал в гости - другом станет вурдалак.
Встретят с миром и радушно, хлеб да соль, садись за стол,
Гостю чтоб не бЫло скучно, самогон и разносол.

Ну, давай иди болезный, поздоровайся сейчас,
Повезёт тебе, коль трезвый лесовик на этот раз".
Барин в страхе: "Где газета? Я желудком занемог,
Вань, ты может сам с ним это,.. побеседуешь чуток?

Мне совсем чего-то худо, слабость, Ваня, дрожь в ногах,
Ты скажи потом, мол буду, не обидь смотри в сердцах".
Сам на вид стал очень жалок - ( вот попали в переплёт!
Надо предложить подарок, может всё же пронесёт?)

А толмач, не сомневаясь прямо к чудищу в упор,
Подошёл и улыбаясь, сразу начал разговор:
"Ты чего кричишь, любезный? Глянь, застряли мы, беда..
Я толкал, да бесполезно, ни туда и ни сюда.

Ты бы друг не матерился,.. тракторист? Ну не взыщи,
На, держи вот.. Похмелился.. До деревни дотащи..
Так пойми, ведь иностранец, хочет всё про нас, узнать,..
Нет, нормальный, не засланец,.. ну чего ты снова мать.

А давай к тебе и в хату? Пригласим, мол надо так,
Ты как раз сейчас поддатый, с виду чистый вурдалак.
Ну а там решим, что дальше. Посидим поговорим,
Без вранья, почти без фальши, чем сумеем - угостим.

Что жена?.. С какого беса?. Всё культурно объясним,
Он по русски ни бельмеса, скажем ей, что пилигрим.
Что Россию изучает, не ударь, друг, в грязь лицом,.
Знаю, что не процветает, знаю, что бурьян кругом!

Ну, согласен? Что ты мнёшься? Не в накладе будешь, верь!
Эй, куда?.. Сейчас вернёшься!. Трактор?.. Тоже скажем зверь".
Сам к машине и как другу: "Еле, барин, уболтал,
Ох и злобная зверюга! Правда в гости приглашал".

Тот ни жив, ни мёртв - трясётся, как бы ужином не стать,
Думай, нет ли, а придётся, приглашенье принимать.
Сильно дёрнулась машина, воет трактор "Беларусь",
Барин: "Вань к тебе, как к сыну с энтих пор я отношусь.

Чтоб с тобой не приключилось, чем смогу, всем помогу,
Пред тобой я, так случилось, в неоплаченном долгу!"
Показался край деревни, скособочена изба,
Сруб подгнивший, очень древний, теплится дымком труба.

Внутрь зашли, чуть огляделись: стол дощатый, лавки в круг.
Лесовик: "Вы бы разделись, позову сейчас подруг".
Сплетни по селу - галопом: "Одноглазый Колька,.. слышь!
Хочет, вроде бы в Европу, эмигрировать, в Париж!"

Вся деревня прибежала, восемь (кажется) парней,
Нынче ведь народу мало, все в Москву хотят скорей.
Парни - сыновья Федота, ох отчаянный народ!
Все живут там за болотом, говорят что сам придёт.

И девчонки на веселье, тут как тут, всё надо знать,
Фёкла, Дарья и Лукерья, их у нас в деревне пять.
Трёх вы знаете похоже, Настя - Колькина жена
И Мария, так пригожа! Правда чуточку больна.

Нет, не так - она немая. А в соку, красивей нет.
Слышит всё и понимает, но не может дать ответ.
За столом сидят как в праздник - иностранец навестил,
Ну толмач! Иван - проказник, отчудил, так отчудил!

Разговоры, пересуды, успевай лишь наливать:
"Слушай, Вань, а вы откуда? Ну а барина как звать?"
А толмач, вот ведь умора, юморист, ни дать, ни взять:
"Коль по-нашему, то Жора, если попросту сказать".

Барин тоже выпивает, понял дьявол - не съедят,
Важно щёки надувает, оттопыривает зад.
Тут Мария на пороге, ну девица - красота!
Барин как увидел ноги, взял стакан, да.. мимо рта!

Всё, костюм пропал однако, да и чёрт с ним, наплевать,
А Мария ему знаком: "Я сумею постирать".
И к себе руками манит, мол пошли, пускай сидят,
Мы ко мне теперь заглянем, твой не пропадёт наряд.

И ушли вдвоём с гулянки, Жора с Машей под шумок,
Прочь от этой самой пьянки, к ней в уютный теремок.
Утром вышел от Марии, сполоснул лицо в бадье,
И... остался жить в России, этот самый Депардье!