Переводы С Эстонского

(Поэзия Деборы Вааранди)

ПИСЬМО ИЗДАЛЕКА

Любимый, далёкий мой преданный друг,
Всегда ты мне дорог и мил.
Зовёшь меня, манишь на солнечный юг,
Отсюда за тысячу миль.
Я чувствую нежность протянутых рук
И зов твоих пламенных губ.
Но ты ведь и сам пониманшь, мой друг -
Сейчас я придти не могу.
Ты лишь сомневаться во мне не моги
И ближе к себе не зови.
Вокруг Ленинграда фашисты, враги.
И южное солнце в крови.
Война безмятежности сдула пыльцу.
В разлуке любить довелось.
О, как лунным светом течёт по лицу
Ручей твоих светлых волос!..
Нам радость свиданий судьба принесёт.
Будь смелым и грозным к врагу.
Девчонка, я помню до мелочи всё,
Но нынче придти не могу.
Умён ты и строен, и к бою готов...
Вокруг нас несметная рать.
Мы - звенья огромной цепи фронтов.
Не надо самим её рвать.


2) СТАРАЯ КНИГА

Опять прохожу я по старому дому, что пуст,
Сквозь комнаты, словно во сне.
И пыльная книга - унять набежавшую грусть -
Сама идёт в руки ко мне.
Нет давних кошмаров, и старых таких, и чужих -
Их тени сбежали во тьму.
От страхов и тьмы отделяют меня рубежи -
Никто не грозит никому.
А день, пёстрый кубик, проходит своим чередом.
Чуть-чуть торопящийся шаг
Уходит от двери, впустившей его в этот дом,
И лацкан обвис, словно флаг.
С полудня средь комнат усталых растёт тишина
В ней зло и добро. Потому
Глубокая старая грусть, будто тайны полна.
Никто не грозит никому.
Прижмусь к этой книге щекой, недвижим, бездыхан.
Тревога ль, покой впереди?..
И сердце разбухнет, как старый промёрзший тюльпан,
Спасаемый мной на груди.


3) ***

Дразнит нюх сладкий дым можжевельника,
Поднимаясь над каждой трубой.
И балдеет от запаха улица,
Слюнки тянутся сами собой.
Два дедка, а при них по два веника -
Знать, велик у парильщиков стаж.
В разговоре деды хитро щурятся -
Замышляют какую-то блажь.
К бане бочки пузатые поданы,
А колодцы пищат - скоро дно...
Не напрасно зима распогодилась.
Значит, что-то случиться должно.
Рождество начинается. Вот оно...
Вся деревня ликует - права -
Заплясала и захороводилась.
И бемпечно поют жернова.
Будто крылья им к празднику розданы.
Небо! Как можжевеловый дым.
И завидует старость сиепенная
Белой завистью им, молодым;
Мельник сам, для движения созданный,
И пшеничные зёрна в мешке...
Сыплет снегом мука белопенная.
Все дороги-пути с огородами
В белом снеге, как в белой муке.

4) ДОЛОРЕС ИБАРРУРИ

Был жаркий тот вечер дорогой в ад,
А спёртый воздух - предтечей гроз.
Злой ветер войны удушливый чад
От Чёрного моря принёс.
Пламенем охвачена Испания -
Родина твоя, пассионария.
Долорес - не имя, то - грозный набат,
Призвавший сердца миллионов к борьбе.
Все, кто свободе родней, чем брат,
Пришли под знамёна к тебе.
Дороги нам всем холмы Испании,
Берег твой родной, пассионария.
Имя твоё не сходит с губ
Павших. У Сталинградских стен
Лежит, кто особенно сердцу люб,
Геройский твой сын - Ибаррури Рубен.
Боевой мальчишка из Испании -
Твой единственный, пассионария.


5) СТАЛИНГРАДСКОЕ ВРЕМЯ

Пуржит метель, на улицах темно -
Какая-то космическая жуть.
Столица - сердце Родины, оно
Стучит Земле в воюющую грудь.
А Пушкин с непокрытой головой,
Задумчив, словно сказочный герой,
Средь холода и мрака, как живой,
И веет от него дневной жарой.
Но руки холоднее, чем металл.
Пойдём, затопим выставочный зал.
Воистину ошеломляет вид:
Вся в отблесках каминного огня,
Здесь с виселицы Зоя говорит,
Зовёт к победе солнечного дня -
Страданий чаша выпита до дна.
Ты поклонись картине этой, брат.
Могучая симфония слышна -
Сражается блокадный Ленинград.
Единый ритм: Москва и Ленинград,
И, также победивший Сталинград.
Но времени отсчёт отсюда нов.
Здесь также ночь да всполохи войны,
Развалины не сдавшихся домов
И мужество бойцов, и честь страны.
Да жгучая, морозная пурга,
Да надолбы вдоль волжских берегов,
Глубокие снега да страх врага...
И до победы несколько шагов.
Три города. Сомнений в этом нет:
В единстве их - преддверие побед.

1998