А трещала она в лес,
То, что дедушка, и бабка,
Будто в них вселился Бес,
Стали снег сбирать в охапку.
И давай с него лепить,
Ни мышонка, ни лягушку.
Чтоб не скучно было жить,
Дочку. Милую девчушку.
Дед, что Церетели твой
Мастер по фигурной лепки.
Мог своять статуй любой.
Даже Ленина, но в кепке.
Бабка, Мухиной родня.
Лепит статуи привычно.
Прометея без огня.
И доярку, как обычно.
Ну, а дедушка Мороз,
Бросил к Чёрту своё дело.
Раз на снежных девок спрос,
Зашагал к деревне смело.
+ + +
А в степи где стать, и ширь.
Как бомжара подзаборный,
Замерзал купец Мизгирь.
Холостой он был, и вздорный.
Сбился тот Мизгирь с пути…,
Он же в Жизни не Сусанин
Да и вот куда идти?
Коли Дед Мороз шаманит.
А тут видит сквозь метель,
Абрис ветхой деревушки….
А там брага, и постель
Есть и вдовушки-подружки.
На краю стоит изба,
Бабка в ней живёт и дедка.
Отступила вмиг беда,
Так порой везёт, но редко.
В дом Мизгирь стучит кнутом,
Весь дрожит у двери стоя.
Осеняет лоб крестом,
Требует купец постоя.
Дедка лыбится купцу.
Гостя в дом к себе впуская
Бабка тут же молодцу,
Водки с перцем наливает.
Выпив водки молодец,
Квашеной хрустит капустой.
Водки выпитый корец,
Тело отогрел и чувства.
Мордой красною в окно
Пялится купец, дивится.
Шагом меряет гумно,
Писаных красот девица.
Опупел слегка Мизгирь,
Чешет он свой лоб вспотевший.
Во всём теле тяжесть гирь.
Словно камень был он съевший.
|