Легенда о Спартаке 16+(2часть)

Когда жизнь лишь бой сплошной.
Чтоб остаться с головой,
Фехтовальное искусство,
Изучать начнёт любой.

От темна, и до темна,
От большого, от ума,
Машут «воины» мечами,
Взмокла аж но, вся спина….

Коль ученья ремесло,
Давит сильно на чело
То, потом, в бою кровавом,
Будет драться всё ж, легко.

Наш Спартак усердным был,
Плюс, натуры буйной пыл.
Он в бою нелёгком Криса,
На арене победил.

Смерти жаждала толпа.
Чтоб он Криса, как скота,
Разрубил мечом публично,
От башки, до живота.

Только доблестный Спартак,
Не убийца, не дурак.
Он поверженному галлу,
Жизнь оставил. Как-то так.

Весь бойцовский контингент,
Оценил такой момент.
У фракийца вырос сразу,
Средь бойцов авторитет.
+++
А в те годы рабский труд,
Применяли там и тут.
Все с робами были строги.
Чуть, чего, то морду бьют.

Прозябая в кабале,
По злобе, не по злобе,
Недовольства средь рабсилы,
Возрастали по шкале.

Но, чтоб взвился воли стяг,
Нужен грамотный вожак,
Типа тактика-стратега,
Пусть и раб, но из вояк.

Гладиаторы-бойцы,
И старпёры, и юнцы,
Для бунтарства не созрели,
Как на грядке огурцы.

На арене бой за Жизнь,
Тут, всё ясненько, кажись?
И совсем другое дело,
Биться с Римом, не берись.

Ведь под Римом целый свет.
И кого тут только нет.
Галлы, даки, и фракийцы.
Чернокожих разноцвет.

Итальянский весь народ,
Все, от черни, до господ,
Издевались над рабами,
Словно это, просто скот.

Им подай, да принеси.
Знай, что сей, расти, коси.
Если ж, что, то сразу в рыло,
Ну, а лопать, не проси.

То безделья ум тупит,
Тело мучает рахит.
И придумали Римляне,
Как украсить серый быт.

Ничего так не бодрит,
Как пролитой крови вид.
На арене можно ставить,
«Гладиаторский гамбит».

И бои пошли в народ.
Для элиты разный сброд,
Смачно вырезку шинкует,
Чтобы сделать «бутерброд».

И средь этих битв и драк,
Начал матереть Спартак.
Всё трудней врагам спасаться,
От его лихих атак.

Он в бою не укротим.
Как Ахил, не победим.
Званье, «лучший воин Рима».
Закрепилось тут за ним.

И вот, как-то Батиат,
Гладиаторов-солдат,
Взял, и гадко так обидел,
Тухлый в ужин дав салат.

Гладиаторов отряд,
Есть не стал гнилой салат,
И охрану в чане с супом,
Утопил, словно котят.

Бунт назрел, что тот нарыв.
Чтоб ускорить гнойный взрыв.
Флюсы часто прорезают,
Острый «скальпель» применив.

Этот «скальпель» взял Спартак.
И подняв свободы флаг,
Он решил, господ порезать,
Словно бешеных собак.

Суть восстаний, это бунт.
Бунт, вам не изюма фунт.
Революция, без крови,
Как полярник, что без унт.

Пыхнул в Капуи фитиль.
Ненавистный римский стиль,
Получил тумак под рёбра,
Словно в шахматах, эндшпиль.

В Риме раз, переполох.
Мол, какой-то драный лох,
На господ ручонку поднял,
Будто он, всесильный Бог.

Мигом порешил сенат,
В Капую послать солдат,
Чтобы Спартака с ватагой,
Порубить, как сервелат.

Впереди рядов жандарм,
Марширует командарм.
Эракез на шлеме алый,
А в руке букет от дам.

То был претор, храбрый Глабр.
То есть, сливка Римских бар.
Для него рабы, что овцы,
С вечно блеющих отар.

Он же, судя по всему,
Шёл совсем не на войну.
Так, пощёчину отвесить
Спартаку, во всю спину.

Но, восставшие рабы,
Безо всякой, без борьбы,
На Везувии укрылись,
Чтобы избежать беды.

Там где горный жил козёл,
Вырос с брёвен частокол.
Красный флаг, над станом реет,
А не римский триколор.

На Везувий нет дорог.
А где склон слегка отлог,
Там Спартак дозор поставил,
Он силён, и очень строг.

Римских полчищ авангард,
Тут попал под копий град,
И хвалёные римляне,
Резво бросились назад.