Сирота

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ


БОГДАШКА


У Богдашки голова была огромная. Сам он какого-то интересного телосложения: ноги короткие, живот выпуклый, большой и уж такой неказистый в годовалом возрасте. Подбежит к матушке Фёкле и начнёт искать и шарить своими ручонками самое вкусное лакомство по тому возрасту – титьку. Ах, как она вкусна, особенно, когда ты уже на своих двоих держишься, но расстаться с материнским молоком трудно. Богдашке не понятны были тогдашние опасения батюшки Парфения и матушки Фёклы: жуткие, по рассказам очевидцев, выселки из родных насиженных мест. Людям не хотелось никуда уезжать, свыклись с этой местностью. Старики всегда говорили: «Где родился, там и пригодился!»
И вот однажды Богдашке вдруг стало понятно на столько, на сколько его умишко соображало. А он всё это хорошо запомнил на всю свою жизнь. Вдруг, откуда ни возьмись, появились люди, которых он не знал, и начали кричать во всё картавое горло:



- Вон, попа с попадьёй с этого дома! Вон! Школа здесь будет для крестьянских ребятишек!
И видел, и запомнил маленький Богдашка, как все крестьяне ни с того, ни с чего начали кидаться чем попало: кто палкой, кто камнями, кто вырванной травой, а кто грязью с дороги, и кричали во всю, казалось, близлежащую округу.
- Вон! Вон их! Хватит, попили крестьянской крови всей деревенской бедноты! Хватит, поприносили мы подношение батюшке Парфению, а он наживался и наживался только этим, - кричала в основном молодёжь в соку, красномордые, на коровьем молоке и картошке в мундирах выросшие, и ходившие в лаптях и зимой, и летом. Старухи же молились и приговаривали:
- Господи! Свет клином сошёлся. Господи, благослови! Светопреставление наступило! Ай, милые, что это будет-то? В лицо Господу плюют. Да, где это видано?
Попадья прижала своих всех ребятишек, и оказалась, как в цветнике всех чернявых, с кудеряшками, голов.
- Детки мои, только не плачьте! Отдадим мы им этот дом, другой поставим, только на каторгу, чтоб нас не послали.
И вдруг, откуда ни возьмись, Лукин Степан крикнул:
- Вот так-то оно!? Наша взяла, рабоче-крестьянская Ленинская партия. А ну, чаго встали? Выметайтесь из дома!
Авдотья, на скору руку собрала всю домашнюю утварь и стала выносить. Потом стали выносить сундуки, сундучки, кровати, шкафы, шкафчики, и большие, и маленькие коробки и коробочки – всё это было навалено среди тех красивых тополей, из пуха которых была перина Богдашки. Тут откуда ни возьмись, появилась деревенская ребятня, накинулась на сундуки, и давай выгребать оттуда всё добро попадьи. А некоторые молодухи даже умудрялись тут же на себя примерять наряды попадьи: одно платье меняли на другое. Иные надевали платье и кофты на своё грязное тело по два кряду, распустив кисти цветных, как луговые цветы и садовые розы и маки, полушалков и приговаривали:

Продолжение...