Айдокур

Восьмая часть



- Многие из ребят отслужили свой срок в Советской Армии. Умели стрелять. Они у местных якутов купили ружьишко за бутылку водки. Можно сказать, близкое общение с якутами спасало весь интернациональный отряд. У якутов можно было всё купить: шкуры, мясо любых зверей, в том числе и медвежатину, и лосятину, и оленину но… только за водку. Перцовки хватало. Деньги, как деньги, для них значились, как красивые бумажки. Как нигде был очень позитивным бартер: ты мне – водку, а я тебе – товар. Когда якутам предлагали деньги, то они говорили: «Куда они мне? Мой юрта оклеен вся , как обоями, этими бумажки с Лениным. Детка любят смотреть на дедушку и читать, и считать. Разве что они могут пригодиться в отхожем месте. Давай водка - , и дело с концом. По рукам что ли?» Забирая бутылку, мигом пряча её в подвязку оленьей обуви или куда – то под полу малицы – не заметишь, так молниеносно они это делали, также молниеносно исчезали из вида. Наверное, у них был страх. В тех местах в то время было много тюрем. А с неволей ни одной нации примирения нет, не Было и не будет. Многих они помнили по именам с Большой Земли. Правда, имена коверкались на свой якутский язык.

- А то бурдалет Кола отберёт, добавляя при этом. Мы понимали это слово по-своему, что « бандит». Сколько не искали в словаре это интересное слово, так нигде и не нашли наши будущие филологи и журналисты.

Вот такую цену имели деньги у местного населения.

Было и такое: однажды ружьишко «бердянка» вышла из строя. Это было настоящее горе. Был у нас такой стройотрядник, кажется, Тимофей его звали, сейчас уже не помню, так он нам советовал ловить зайцев на петлю, чтобы только не умереть с голода. Припугивая словами, что, мол, не скоро ещё будет переправа, чтобы завезли продукты. Когда ещё реки оттают? А самолётам было, бывало, не пробиться, так, начиная с начала февраля и заканчивая апрелем, были такие снежные ураганы. Выйдешь из теплушки на улицу – сдувает, сбивает с ног ветряная вьюга. Мигом, залепит лицо, одежду не видно ни зги.

Никто не приносил пропитание для строителей на блюдечке с золотой каёмочкой. Приходилось впрягать весь ум, чтобы в сорокаградусные морозы выжить.

Забыли вкус фруктов, овощей и даже свежего картофеля. Картофель прибывал, но всегда был тронут холодными якутскими морозами.

Так вот! Наши мужики, а точнее парни, которым было до 30-ти лет от роду, пошли в тайгу ставить петли на жирных якутских зайцев.

Уговор был такой: парни ставят петли, а девчата из петли за уши их вытаскивают. Многих зайчиков, чуть не плача, вынув из петли, отпускали, так не хотелось этих самых зайчиков убивать. Отпускали их на волюшку вольную, приговаривая: « Иди, гуляй, Вася, косой!» И в отряд приносили самую малость - по три зайчика на человека. Никто их этих студентов не учил убивать. Душа не принимала. Но голод – не тётка.

И продолжая рассказ, как показалось Кирилле Петровне, всплакнула. Но тем не менее поведала рассказ далее.



Девятая часть



В этот период морщины на лице Анастасии Петровны, особенно на лбу и на щеках, как-то разгладились сами собой. Будто над лицом поработали хорошие массажисты. Вдруг Анастасия Петровна как-то вдруг помолодела. Даже похорошела в одночасье, когда стала вспоминать свою давно прошедшую молодость, которая никогда уже не вернётся. Анастасия Петровна поняла, что будущего у неё уже нет, а есть дряхлая одинокая старость. Слёзы катились по старевшим ланитам. Её теперешняя немощь свидетельствовала об этом. Она уже была безразлична и равнодушна не только к себе, но и всё, что её окружает. Думала об одном – дожить эту, будь она не ладная, старость. Первая полоска на её лбу появилась ещё в детстве, когда она впервые семилетним ребёнком увидела мать в гробу, который стоял на полу от самого подоконника до входной двери, столь была малой изба.

Как сейчас, наяву, помнит: мать лежала, одетая в белую кофточку с красно-чёрными звёздочками. Они так алели на фоне белизны, как звёздочки на небе. Мать не шевелилась. Красные звёздочки будто напоминали, что мать умерла от кровотечения и заражения чёрными тучами в этот февральский день десятого числа. И будто специально на покойницу надели такую кофту, как напоминание и причину её смерти. От талии тянулась серая, как свинцовое северное небо, юбка. И одеяние завершалось серыми, как бурое небо перед дождём тапочками, напоминающими серую жизнь сельских жителей – смертных.

Эта морщина на лбу была главной впадиной, оврагом, и глубоким каньоном в жизни маленькой Насти.

- А что же дальше? Как это ловили зайцев в петлю? Неужели можно было их просто так изловить? Хотя, помолчав, продолжила, - всё может быть. Кто его знает? Если сам не делал этого так и, пожалуй, не прикинешь и не сообразишь, как это делается.

По-особому мудро взглянула на свою собеседницу Кирилла Петровна заметила, что у Анастасии Петровны такой же певучий голос и такая же родинка на верхней губе, как и у неё и, которая выглядела, как муха, временно севшая на губу после еды сладкого липкого мёда , как и у самой Кириллы Петровны.

Надо же, подумав, удивилась она. Что эта родинка располагалась идентично с родинкой – мушкой, как и у Анастасии Петровны. Вынув из кармашка старенькой куртки зеркало, чтобы лишний раз убедиться, глянула на себя. И про себя подумала: « Точь -в- точь».

Да и голос очень схож. Не сестра ли уж? Вот так встреча!

04.03. 2022 год,
Крайний Север,
Северная Лапландия.
Фото автора.