Ах город, город. Сумасшедший век. Как тяжело тут всякому с д

Ах город, город. Сумасшедший век.
Как тяжело тут всякому с душою.
Кто не идет на подлость и подлог.
Кто бережет свое и не берет чужое.
Тут каждый сумасшедший кто любим
Кто любит и отнюдь не безразличен
Как мало лиц, как мало ясных глаз
Как много тут личин под грифом личность
Тут всякого клеймят кто сердцем чист
Тут всяк с ума сошедший кто поверит
Кто подлость обличает, не молчит
Кто перед носом не захлопнет двери
Кто доверяет и идет на свет
Кто сердцем за других своим болеет
Кто мерзнет сам, но всех своих друзей
Как Данко своим ярким сердцем греет
Ну что сказать такой уж видно век
Тут скорость и беда где мегаполис
Но есть надежда, что важнее человек
Чем его деньги, паспорт или полис
Я предпочту быть психом или слыть
Но искренни смеяться, плакать и любить

Как тяжело тут всякому с душою.
Кто не идет на подлость и подлог.
Кто бережет свое и не берет чужое.
Тут каждый сумасшедший кто любим
Кто любит и отнюдь не безразличен
Как мало лиц, как мало ясных глаз
Как много тут личин под грифом личность
Тут всякого клеймят кто сердцем чист
Тут всяк с ума сошедший кто поверит
Кто подлость обличает, не молчит
Кто перед носом не захлопнет двери
Кто доверяет и идет на свет
Кто сердцем за других своим болеет
Кто мерзнет сам, но всех своих друзей
Как Данко своим ярким сердцем греет
Ну что сказать такой уж видно век
Тут скорость и беда где мегаполис
Но есть надежда, что важнее человек
Чем его деньги, паспорт или полис
Я предпочту быть психом или слыть
Но искренни смеяться, плакать и любить