Я чувствую тебя всего.
О, не пытайся даже скрыться!
В полёте сломлено крыло
Вонзившейся стрелой в десницу.
И падает в разверстье скал
Душа, крылатая и певчья.
О ты, который мне сказал:
– Сей мир – могила человечья!
Как взмах распахнутых ресниц,
Проносится вся жизнь – до края!
На землю – прахом, небу – ниц –
Склоняется глава для Рая!
И муза – верная сестра,
Кружит гор'лицею и стонет,
И тянет руки в бездны сна,
И голову от горя клонит.
В безумных всполохах зарниц
Кровь запеклась и срезан голос,
И гром крылатых колесниц
Разрезывает неба полость.
Нечеловеческая боль –
Нечеловеческой бьёт силой!
Волной о берег хлещет соль
И блещет на груди, где было
Сплетенье – нежности нежней
И жарче пламеней горящих,
На той груди, что мощью всей
Вздымалась к небесам гремящим!
На той груди, где розан цвёл
Твоей любви и дикой песни!
О, скольких же с ума он свёл!
И скольких свёл ещё бы, если...
Но лёгок сон... и впалость век
Всех марианских впадин глубже!
… И волн бунтующий набег
Неведом боле и не нужен…
|