Ворон

Размышлял я о забытом, странном, диком, любопытном -
(Безотраднее занятье трудно было бы найти),
Скорбь полночную лелеял я бессонной страшной пыткой...
Вот тогда-то вдруг услышал стук. «Но, кто же мог прийти? –
Бормотал я по пути к двери дома моего?»
Стук у дома моего...
…«Путник - больше ничего…»,

Стыл декабрь, и злая вьюга привела к порогу друга…
Завывая, пела вьюга… Я же грезил о Ленор,
Слышан был мне дивный хор – в сонме ангелов Ленор.
Горы книг не утоляли глад утраты, и в печали,
Думал: «В пепле очага искры гаснут без следа...
Тихо гаснут, без следа -
Пепел смерти - навсегда…»

Вьюги вой иль сердца трепет, иль ума невнятный лепет,
Штор лиловых пляс игривый – всё тревожило сверх силы,
Голос разума тесня. Участь бедная моя –
Как больно воображенье! Как нелепы порожденья...
Всё ж унять хотел я страх, только шёпот на губах:
«Это путник, ну его!
…Он и больше ничего!»

Подойдя к двери несмело, перешёл я сразу к делу:
«Кто Вы - дама? Господин? Я живу теперь один,
И как раз чертовски занят изученьем дисциплин.
Стук Ваш право, не расслышал, но как только, - сразу вышел
Вас прошу меня простить, и сейчас готов впустить...
открываю Вам... Ого..!" -
…Тьма и больше ничего

Ужаснулся с новой силой я разверстою могилой –
Так меня ошеломило тьмы густое полотно.
В лунном вакууме звуков и в ушах ритмичных стуках,
В звуках сердца моего - отовсюду раздавался,
Гулким эхом отзывался стон, что слышу до сих пор...
Стон мой горестный : «Ленор…»
Это я позвал Ленор…

Повторился стук печальный - может это двери спальни,
(Быть хотел рациональным) - иль решетки на окне?
Поскорей захлопнув двери, я вернулся в свою келью -
Трудно мыслить при луне, чей зловещий свет так ярок.
Всё ж блеснула как подарок, мысль, витавшая во мгле:
«Это ветер лишь всего
Ветер – больше ничего!»

Не закрыл, должно быть, ставни! И теперь - коли глаза мне!
Из раскрытого окна Ворон втиснул два крыла,
Устремился важно, гордо, будто бы походкой лорда,
И напыщенно взирает, то садится, то взлетает.
Водрузился на карниз, где Паллады бюст навис,
Словно нет здесь никого…
Сел и больше ничего…

Улыбнулся я печали, раздосадован едва ли.
И спросил: «Посланник гордый! Статью ты не ниже лорда!
И причёсан благородно. Как зовут тебя в ночи?
(Был он важен и вальяжен – вызывал улыбку даже..)
Отвечай же не молчи! На Плутона берегах,
Звали как тебя тогда?»
Каркнул Ворон: «НИКОГДА!»

Поразился я невольно безнадёжною довольно,
Речью птицы. Озадачен. В антураже столь же мрачном,
Дискурс, право слово, вящий: Ворон древний, говорящий…
Бюст Паллады - он верхом! Быть такому только сном!
На Паллады бюст верхом взгромоздился без стыда
И, как будто, навсегда,
тот, чьё имя «НИКОГДА»

Ворон знал одно лишь слово. Жутким карканьем суровым
Он как будто исторгал, всё что подлинно узнал.
И блистая опереньем, на Палладе замирал.
На недвижном изваянье Ворон тихо замирал…
Я сказал: «Меня покинешь! Как мои надежды сгинешь!
Ты исчезнешь навсегда!»
Каркнул Ворон «НИКОГДА»

Ворон беспощадно кликал, тишину разрушив криком,
Сломлен был ответом гордым, всё же я подумал твердо:
«Знать хозяин благородный много горя повидал -
Ограничен арсенал, тем, что Ворон не впитал
От него другого слова... Был тогда ему втолкован,
Возглас лишь один тогда:
«НИКОГДА" и "НИКОГДА»

Стал мне Ворон симпатичен, коль в страданье эмпатичен,
Пусть мне будет вместо друга. Кресло развернул по кругу,
Повернув к нему лицом, так что виден бюст, - торцом.
Тусклый свет, и молодцом - абрис Ворона. Кругом
Тишина вновь наступила. Стал я думать: «Что за диво?
Для чего же он всегда
Отвечает «Никогда»?

Так сидел я, вопрошая, сам себя в душе пытая.
Зорким глазом, чёрным глазом друг рассматривал меня
И пронзал мою он душу! Больше я его не слушал…
На подушки опустился, в бархат голову склоня
в полудрёме. Свет пролился… Вспомнил я, как и она
Здесь склонялась иногда…
Ах, теперь, уж, - никогда…

Помню, воздух как сгустился, благовоний дух разлился,
Предо мною опустился на пол звонко Серафим.
Я вскричал: «О, милость Божья! Грешен я, но ангел всё же,
Мою келью посетил! Здесь посланник твой, о Боже,
Чтоб забыл я о Ленор! Ах, испить, испить отрады и не думать о Ленор!
Передышка это? Да?»
Каркнул Ворон «НИКОГДА»

Злой пророк! Отродье Беса! Нечисть - ты, а не повеса!
Дьявола в ночи засада! Где бальзам из Галаада?
Исцеленье где? Молчишь! …Что ж! Сейчас заговоришь!
Будет ли когда награда за страданья злого Ада?
Будет ли награда мне? Мне за муки на земле!
Будет ли она? Когда?
Каркнул ворон: «НИКОГДА»

Злой пророк! Отродье Беса! Ведь и ты чуть-чуть повеса!
Заклинаю всем святым! Богом, небом золотым!
Всем что дорого тебе! Смилуйся, поведай мне!
Там в Раю, когда умру, тихим часом по утру,
Встречу я Ленор свою? Чтоб остаться на века!
С ней остаться навсегда…
Каркнул Ворон: «НИКОГДА»

"Что ж, сказал ты этим всё! О, исчадие моё! Врать мастак,
И я - простак, раз поверил во враньё! А теперь, прошу покорно,
И желательно проворно, не теряя ни пера, испаряйся без следа.
Вынь из сердца злобный раж! Возвращайся лживый паж,
Заблужденья скорбный страж, вдаль - к Плутона берегам.…
Испаряйся без следа!"
Каркнул Ворон: «НИКОГДА»

Замер тяжко чёрный Ворон, замер Ворон, чёрный Ворон
На карнизе под лампадой. Тень по полу распростёр,
Будто траурный шатёр, слившись в целое с Палладой,
Тень по полу распростёр. И своим тяжёлым взглядом, как у Демона - в упор,
Душу запер он в шатёр. И душа моя, как Ворон, там осталась до сих пор...
Там осталась навсегда.
Не воспрянет никогда...

-- THE END --

© Copyright: Ирина Белышева, 2018
Свидетельство о публикации №118012303250