Чудо с возу – кобыле легче/ Запредельное

Все, кто мог позвонить, уже позвонили, и я уже со всеми побазарила. Отелло, мальчик мой! Мне страшно тоскливо на этом острове, бесполезно и одиноко, по сути, совершенно бессмысленно. Оно и лучше, наверное, если ты одним рывком клинка прервёшь моё существованье. Ах, этот Яго баловник! Он вечером вчера мне лез под юбку и ножку у лодыжки щупал, ещё сказал, что нет прекрасней глаз и, что милей он ротика не видел, хвалил он зубки и куплет пропел про нас и ненароком, может быть, обидел он тебя. Что ты сказал? Что ты его не видел! И что меня не будешь убивать, тебе, поскольку на меня плевать. Зачем мараться, право же, зачем? Ты прав, Отелло! Баб на свете чащи. По жизни с ними полчища проблем. Что с бабою, что без; хрен чеснока не слаще. Лис лапы ободрал, когда в курятник лез. Тебя же видели с Офелией вчера. И Гамлет злой, повеса из повес грозил, что высечет тебя, что кучера. То люди слышали. Отелло, мальчик мой! Кончай свои ночные похожденья и водку пить до петухов, курить марихуану. Прости, о, Господи! дай сил не разлюбить… На Камасутре поклянусь, что изменять не стану. А, Яго, что ж! С отчаянья могу я тогу снять и лечь к нему на ложе. Но не хочу его, отдам врагу противных ласку рук, что ёрзают по коже, совет пойду узнаю у подруг, как быть, когда на небыль быль похожа. Мне сон приснился в ранний час, что поцелуем с губ улыбка, вдруг, сорвалась. И где-то скрипка, как сердца пылкая ошибка взвилась под крышею собора. Её божественная власть меня упеленала скоро, что за безумная напасть. То сон, а мне под пенье хора мерещатся мечты. Шекспир у дальнего, забора иль это ты?…
Нет, надо же такому бреду на ум прийти. Отелло, мальчик мой! Не слушай! И не читай! Звонят к обеду! Иди, мой ласковый, откушай! Не предавай значенья бреду! Абсурд и так нам давит уши, глаза и пачкает мозги. Беги, хороший мой, беги! Тебя я осуждать не буду… Где по воде бегут круги, там, просто, утонуло чудо, упавшее туда с балкона.
Тебя целую. Дездемона.