25 мая 2005.
И, словно в театре абсурда,
Играю забытую роль:
Колотится об пол посуда,
Об рёбра колотится боль.
А та, что мне Бог предназначил,
Которые годы подряд
Решает в уме сверхзадачу;
«Что делать?» и «Кто виноват?»
Об этом молчит Станиславский,
Не знает о том Мейерхольд...
А мне-то так хочется ласки
Живой и не старый доколь.
Обломов – лежу на диване,
За окнами грохот и гром;
Какой-то чужой дядя Ваня
Орудует злым топором.
Пока о тебе я мечтаю,
О преодоленье преград,
Он – сволочь – под корень срубает
Вишнёвый (иль вИшневый?) сад.
Летает убитая чайка,
Он прячет алмазы в баул,
И с рельсы последнюю гайку
Григорьев уже отвернул.
Опоры лишились колеса
(ну, что же, прощайте, друзья!),
И поезд слетает с откоса,
А с поездом этим и я.
И поезд слетает с откоса
Прямым направлением в Ад...
Остались все те же вопросы:
«Что делать?» и «Кто виноват?»
|