Бывает так.

Бывает так, с веселым треском
разрывается пространство.
Слова цветастым градом
рассыпаются вокруг.
И пляшет милое перо
в изысканном и четком танце.
И восклицаешь вдруг стиху:
«Мой милый, мой бесценный друг!»

Бывает так, нестройными рядами
терзают душу непонятные виденья.
И рифмы, то цепляют,
упираясь и рыдая,
то красотой немыслимой, невольной
всю сложность чувств и
образов всесильность застирают.
Так лилипутов Гулливер невольно умаляет.

И в той метельной круговерти,
среди водоворотов и вращений
кружат теперь страданья - танец смерти.
До дрожи, рвоты порождая отвращенье.

Бывает так, в ладонях греешь
и оживляешь шарик- пластилин.
Роденовскую силу ощутив,
императив смешав, инвариантность парадигм…
И вязко льется «Лунная соната»,
в подлунном мире пластилиновый мороз.
И бог - комочек, будто кукла Вуду,
и в глухоту Бетховена играет Берлиоз…

И вот, когда слепящий, беспощадный свет
так просто отдает слова, что врут,
молюсь на сумрак и слепой рассвет.
Благослови для мук, не избавляй от пут,
«Мой милый, мой бесценный друг…».