Я сам себе петлю затягивал на шее

Я сам себе петлю затягивал на шее
и рубище холщевое в пути сомнений
от слез и крови становилось тяжелее
и вера умирала на камнЯх заблуждений
под песнопенья лжецов и приношений
плоть к старости становится мудрее
предпочитая суровость отрешений
и осужденье слепого разума творений.

Предать анафеме за нарушения покоя,
погрязшего в разврате душ , синода
Господь! Дай сил бежать из-под конвоя
в потоках мыслей о бытии нет брода
и мочи вытерпеть зловоние застоя
и неизбежность с тщеславием развода
и тяжкое похмелье с очередного перепоя
то крик души уставшего во лжи прибоя.

И с Воробьевых гор мерцание Москвы
и через годы отпеванье тайное в глуши
и никому порочной не избежать молвы
и воскрешенье христианства миражи
босые ноги приласкают багряные ковры
и в новоделах русской чести муляжи
старый сарай, заброшен лук без тетивы
на плитах не видны забытые кресты.