Веселая Женщина или Альтернативный Взгляд на Жизнь

Считаю необходимым упомянуть, что я не обязательно разделяю все мнения своего персонажа и эта история не относится ни к кому конкретному, а скорее является набором интересных суждений, услышанных мной за последнее время и собранных в одну кучу.

Здесь каждый был, и сирый и убогий,
И пил вино и утолял свой пыл,
Волнуясь, раздвигая эти ноги,
Он, что хотел, без денег получил.
Она смеялась, открывая двери,
Маня улыбкой гостя в полутьму.
Одни кряхтели и рычали зверем,
Другие восхваляли сатану.
И всем из них была она родною,
Душой и телом, радовала слух,
Когда под душем пела за стеною
О страстных чувствах воспылавших вдруг.
И каждый думал, что в нехитрой песне
Лишь он один любовник и герой.
И всем в ответ она твердила честно,
Что песнь сложилась так, сама собой.
Ее корили взглядами соседи,
И за глаза не звали хорошо.
Сутра уйдет один, другой приедет,
И ей не нужно ничего еще.
А как же дом, здоровье, муж и дети?
Она в ответ смеялась им всегда.
Ну неужели ничего на свете
Нет поважней, чем эта ерунда?
Вот муж придет задерганный с работы,
И она вроде как уже должна
Его кормить борщом, поить компотом,
Чтоб гордо жить со званием "Жена".
То он нажрется, то пойдет по бабам,
То нашвыряет грязные носки...
Да и в кровать когда ложится рядом,
Все плохо так, что хоть завой с тоски.
Другое дело, когда ранним утром
Звонят мужчины - им уж невтерпеж.
Тут знать не надо тайн из камасутры,
Для них за счастье все, что им даешь.
А дети что? Крик, плач, говно, пеленки,
Ночей бессонных каша в голове.
И так живешь с проеденной печенкой,
Пока тебя не бросят насовсем.
И в чем же радость продолженья рода?
Еще одну себя родить на свет,
Чтоб мучилась она среди уродов,
И, как и маму, осуждали все?
О, нет! В тисках сомнительного счастья
Никчемных потуг жизни показной
Она не станет безупречной частью,
Ей курс один - вперед, ко всем спиной!
Ей причитали вслед: "А кто же в старость
Тебе подаст в кровать стакан воды?"
И она каждый раз им удивлялась,
Их умозаключениям тупым.
Откуда в людях это убежденье,
Что жажда их под старость посетит,
И что невероятным совпаденьем
Их сын иль дочь водою угостит?
Тут представала перед ней картина:
Дождливый день. Старуха и старик.
Из-за невестки разругались с сыном,
А дочку бесит их подглохший крик.
Она на них снимает трубку редко.
Старик давно не помнит ни черта
И вся надежда только на соседку,
Которая еще жива пока.
Или другой этюд: сын, дочка, внуки.
В большом семействе каждый гнет свое.
Готовит бабка, надрывая руки,
А дед романсы юности поет.
И вот.слегли они в последних муках,
На радость исстрадавшейся родне,
Ненужные, ни детям, ни друг другу.
И вроде есть вода, а жажды нет...
Ах, старость!.. Мда... Живите вы в ней сами.
Она же будет вечно молодой,
Притягивать к себе мужчин глазами
И приглашать их страсть к себе домой!
Казалось холодна она как камень,
А может быть совсем наоборот,
Обняв мужчин обеими ногами
Она любовь и душу отдает?
Хотя смешно - их нету в ее жизни.
Зачем нужна любовная печаль?
Любовь влюбленных не возносит в выси,
Любовь жестоко бьет лицом в асфальт.
Нет, и она сдалась любви когда-то,
Но он был так безропотно женат,
Что черствый крест решил нести до ада,
Как-будто не было пути назад.
И он любил ее. Любил безумно.
Но оказался, как и все, труслив,
И, заключив что это слишком трудно,
Постылый выбрал, но простой мотив.
Она ждала и не могла поверить.
Лет пять, как дура, пялилась в окно,
Весь мир вокруг нее казался серым
Чудовищным больным кошмарным сном.
Кто знает, сколько это так бы длилось,
Но, встретив вновь беременной жену,
Она почти физически стошнила
И больше не ответила ему.
Да, ей казалось раньше он особый,
А оказался он таким как все.
Пусть несчастливо жить, зато удобно:
Хороший муж, приветливый сосед...
С ней каждый был, и сирый и убогий,
Богатый, бедный, старый, молодой,
И ото всех она взяла немного,
И им осталась навсегда родной.