ОКОНЧАНИЕ (Введение в Энциклопедию)

1975 год. Он отмечен совершенно уникальным для советской культуры циклом баллад (числом 9), написанных для кинофильма "Бегство мистера Мак-Кинли" (в фильм вошло 2).
Одна только "Баллада об оружии" (в фильм не вошла) звучит как написанная вчера, если ни завтра.
Или, например, "Баллада о маленьком человеке" ( в фильм не вошла).
Вообще, с 1975 года начинается ИСТИННАЯ ТРАГЕДИЯ Высоцкого. Она, эта трагедия, заключалась не в отмене концертов или не принятии в Союз писателей СССР, как это нередко трактуется еще и сейчас, - нет: личная трагедия Высоцкого, много перекрывающая "трагедию" его игрушечного, полупьяного и орущего благим матом таганского "Гамлета", как ни один принц никогда не разговаривал, - да, личная трагедия Высоцкого заключалась в том, что он, набрав к 1975 году известную (а точнее - никому НЕИЗВЕСТНУЮ) поэтическую высоту,
внутренне остался совершенно ОДИН, и даже близкие люди перестали понимать его КАК ПОЭТА, выполняющего
данную Богом задачу. Они, эти близкие люди, требовали "Утренней гимнастики", "Мишку Шифмана", "Диалога у телевизора", "Канатчиковой дачи" и так далее... тогда как НАСТОЯЩИЙ Высоцкий 1975 года и дальше - был им совершенно не нужен, неинтересен и непонятен, ЧУЖД.
Что оставалось в этих "предлагаемых обстоятельствах" Высоцкому? ИГРАТЬ не только на сцене, но и в жизни,
играть и подыгрывать своему непосредственному окружению... а заодно и - в случае Высоцкого (случае довольно уникальном и частном) - воистину ШИРОКОЙ ПУБЛИКЕ его поклонников и благодарных слушателей. Ибо какая такая широкая публика у ЛЮБОГО ДРУГОГО ПОЭТА при жизни да нередко и после нее? В самом лучшем случае (например, в случае Евтушенко и Вознесенского) это 100-200 тысяч читателей, из которых больше половины -
знают и помнят два-три стихотворения "любимого поэта",
не претендуя и не желая или ленясь вникнуть и узнать побольше, не говоря уже о том, чтобы охватить творчество "кумира" в целом. А что такое 100-200 тысяч в масштабе СССР? Капля в море - вот что это такое. И этому "морю" совершенно до лампочки не только поэзия и поэты, но подчас и собственная жена. "Хочу с кашей ем, хочу - со щами хлебаю".
Мы воистину "ленивы и нелюбопытны", как сказал еще Пушкин - и сказал, по-видимому, на все времена. Кстати, сам Пушкин при жизни (да и после нее!) был нужен в России человекам пятистам, если ни меньше, и прекрасно сознавал это сам. Да кого ни возьмите, милые. Цветаева, например. Набоков, например. Например, Маяковский или Есенин. Это только кажется, что их слушала и читала вся страна. ЛОЖЬ. Неправда. Их читал и слушал узкий круг любителей - да, конечно, способный наполнить собою зрительный зал Политехнического, или даже стадион, как это иногда (при великой предварительной рекламе советских идеологических мэтров типа товарища Суслова) удавалось даже Евтушенко и Вознесенскому, которые уже сейчас СОВЕРШЕННО НИКОМУ НЕ НУЖНЫ, - не нужны
фатально, не нужны вечно, ибо ВСЁ И ДАЖЕ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ВСЁ, ПОЛУЧИЛИ ПРИ ЖИЗНИ, в отличие, например, от Леонида Губанова, Николая Рубцова, Анны Ахматовой, Марины Цветаевой, Владислава Ходасевича, Даниила Андреева, Павла Васильева и так далее (называю только ХХ век).
Поэзия, как ни крути, штука элитарная ПО СУТИ - и нужна по правде ОЧЕНЬ НЕМНОГИМ - и тоже ПО СУТИ.
Ну, пускай 500 ТЫСЯЧ постоянных читателей и любителей стихов в современной РФ. Каково же ее население? А население ее около 300 МИЛЛИОНОВ - вот и сравните,
сопоставьте масштаб. И так было ВСЕГДА - и думаю и надеюсь, будет и дальше.
Что до Высоцкого, то его действительно слушали миллионы, НО. Эти миллионы слушали и рукоплескали Высоцкому и его песням, написанным ДО 1975 года, а НАСТОЯЩИЙ Высоцкий, сложный Высоцкий, зрелый Высоцкий, протяженный Высоцкий, в конце концов СТРАДАЮЩИЙ Высоцкий не очень нужен и даже не очень известен пресловутой "широкой публике" доселе. Это ведь не "Большой Каретный", не хохма про "Ваню и Зину" и даже не "Кони" и даже не "Корабли". Это - мучающаяся душа ПОЭТА, не нашедшего истинного утешения, не дошедшего до крестильной купели, не познавшего Святых Христовых Таинств, оживляющих и исцеляющих душу, которую больше ничем и никем ни в этой, ни в загробной жизни нельзя уврачевать вечно. Можно только оглушать ее наркотиками и алкоголем, что Высоцкий (да и не один Высоцкий) и делал всю жизнь. Винить его за это - нельзя.
1976 - 1979 годы. В этот период Владимир Семенович делает последнюю попытку ОБЪЯСНИТЬСЯ со слушателем. Тщетно. "Володя, а давай про Нинку-наводчицу!" И "Володя" - "давал". Давал, ибо остаться одному еще и физически было бы слишком страшно.
Даже знаменитая третья супруга всем его рыдательным исповедальным балладам так до конца и предпочитала "Сказки", что для "Колдуньи" совсем нестранно, если вдуматься. А баллады эти - вот:
История болезни ("Вдруг словно канули во мрак портреты и врачи");
"Я был и слаб и уязвим" (Ошибка вышла);
Коллекция насекомых (Гербарий);
"Куда ни втисну душу я, куда себя ни дену" (Песня о Судьбе);
"Мне судьба до последней черты, до креста";
" В младенчестве нас матери пугали";
Райские яблоки;
Песня конченого человека ("Истома ящерицей ползает в костях");
"Мы все живем как будто, но";
"Была пора: я рвался в первый ряд";
"Я из дела ушел" (Вспомним "Я в деле" 1962 года);
"Реальней сновидения и бреда";
"Открытые двери больниц, жандармерий";
"Отпустите мне грехи мои тяжкие".
И даже еще раньше:
"И душа и голова, кажись, болит";
"То ли в избу и запеть";
Песня о масках ("Смеюсь навзрыд, как у кривых зеркал");
"У меня друзья очень странные".
__________________________________________
Кто их знает, помнит, понимает, слушает, поет?
Увы, практически никто.

1980 год. Затяжная агония поэта. Где на последнем концерте Высоцкий исполняет одну из последних и одну из самых тяжелых своих песен: "Шел я, брел я, наступал..." (Жидкие аплодисменты.)
Еще была открытка для Марины Влади: "И снизу лед и сверху, маюсь между..."
ВСЁ.
_______________________________________________
Мне кажется (нет, я просто уверен в этом) Владимир Семенович Высоцкий будет нужен и необходим дальним потомкам именно своим ГЛАВНЫМ - неполно, но точно названным здесь.
Всё остальное - спорно и никакими искусственными "раскрутками" уровня премии "Своя колея", уже самим искаженным названием режущей слух, здесь ничего не добиться.
Это светская "дань поэту", где каждый исполнитель озабочен, по сути, только собой.
Я думаю, Высоцкий подобного начинания бы не одобрил.
Но не будем гадать.
СЛОВО всё расставит по местам, и каждый получит то, чего действительно заслуживает в неподкупных и неошибающихся небесных очах Христа.

Энциклопедия Высоцкого уже проектировалась однажды группой столичных интеллектуалов и издателей. Тогда этот проект потерпел провал. Это случилось главным образом из-за того, что люди, занятые в проекте, пытались делать это как бы по заказу, а не по зову сердца.
А я в одиночку решил возродить доброе начинание, зайдя с другого конца, нежели это планировалось когда-то.
В дальнейших статьях Энциклопедии я подробно разберу не только поэтическое (главное) наследие Высоцкого, но и его прозу, и даже роли в театре и кино: там есть многозначительные аналогии, сквозь которые явственно проступают знаки Божьего Промысла над всеми нами, над нашей Родиной и над Владимиром Высоцким, которым на протяжении нескольких лет "пела Россия".